Моя вина (оригинальная книга)

34. Ник

Я уже видел десятый сон, когда виброзвонок телефона разбудил меня. Я провел рукой по лицу и увидел, что звонит Дженна.

— Я надеюсь, у тебя есть веская причина, чтобы будить меня в три часа ночи, – прорычал я, закрыв глаза и откинувшись на подушки.

— Ник, мне нужно, чтобы ты приехал. Ноа плохо себя чувствует, – сказала она, и я почувствовал, как все мое тело мгновенно напряглось.

Я встал, на ощупь разыскивая выключатель.

— Что с ней? – спросил я, пересекая комнату в поисках какой-нибудь вещи, чтобы одеться.

— У нее рвота уже больше получаса, она вдребезги пьяна.
Я чертыхнулся и взял ключи от машины.
— Скажи мне адрес, Дженна.

Мне понадобилось 15 минут, чтобы добраться туда. Повсюду были люди, и я еле протолкнулся в дом. Я искал Дженну в гостиной и на кухне, и когда уже собирался ей позвонить, увидел, как она спускается по лестнице.

— Где Ноа? – спросил я в ярости.

Дженна не была виновата, но разве они не должны были присматривать друг за другом? Она была в форме, даже больше, она была совершенно трезвой.

— Мы отвели ее в комнату наверху, – сообщила она, и я побежал туда, перепрыгивая через ступеньку. – Она знала, что слишком много пьет, но не слушалась меня, Ник, – говорила Дженна, но я не обращал на нее внимания.

Я влетел в комнату и упал на колени перед кроватью, на которой лежала Ноа. Ее лицо было бледным и мокрым от пота, вероятно от того, что ее так долго тошнило.

— Давно она в таком состоянии? – спросил я, но мне никто не ответил, и я разъяренный повернулся к Дженне. – Сколько времени она в таком состоянии?

— Ее тошнило больше получаса, а без сознания она уже минут пять. – Или, может быть, она спит… Я не знаю, Николас, прости, я просила ее остановиться, но…

— Прекрати, Дженна, – сказал я и боковым зрением увидел, что в комнату вошёл Лион.

Девушка, которая стояла рядом с Дженной, уверенно посмотрела на меня.

— Расслабься! Я учусь на медицинском. Пульс у нее стабильный, ей просто надо поспать, завтра у нее будет страшное похмелье, но с ней все в порядке.

— Откуда ты можешь знать, что с ней все в порядке? – закричал я на нее, взял лицо Ноа в свои ладони, взволновано вглядываясь в него.

— Она в порядке, отвези ее домой и наблюдай за ней всю ночь, – решительно сказала девушка.

Именно это я и собирался сделать.

— Извини, Ник… Прости… Я не думала, что все так закончится, – лепетала Дженна с виноватым видом.

— Сейчас меня это не интересует, – ответил я спокойно, наклонившись к Ноа и без труда поднимая ее на руки.

Мне было страшно оттого, что она не издавала ни звука, хотя дышала нормально. Ее голова покоилась на моем плече, и я винил себя в том, что не смог снова ее защитить. Это была моя вина, что она была в таком состоянии, но что-то не складывалось. Когда я спускался по лестнице с ней на руках, я задался вопросом: что, черт возьми, случилось, что заставило ее так напиться.

Когда я припарковался у дома и повернулся, чтобы посмотреть на Ноа, то испытал неприятное дежавю. В ту ночь, когда я познакомился с ней, она оказалась в такой же ситуации, только накачанная чем-то, что ей подсыпали в напиток. В том тоже была моя вина. Я вспомнил, как оставил ее на дороге. И понял, каким же негодяем казался я ей с той самой минуты, как мы впервые встретились. Я не заслуживал ее, но был полностью очарован и ничего не мог с этим поделать.

Я вышел из машины и осторожно вытащил ее. Она все еще была без сознания, и мне пришлось поспешить, чтобы подняться по лестнице. Было уже поздно, и я не хотел, чтобы Раффаэлла увидела Ноа в таком состоянии. Ни секунды не задумываясь, я направился прямо в свою комнату. Я не сводил с нее глаз всю ночь, пока не увидел, что она пришла в себя. Когда я аккуратно укладывал ее на кровать, то не мог не вспомнить, как мне хотелось уложить ее на эти подушки с тех пор, как я впервые увидел ее в черном платье, и вот теперь мне представилась такая возможность. Я бережно снял с нее туфли и включил маленький свет на прикроватной тумбочке. Она была настолько вне себя, что даже не заметила темноты, которая окружала нас. Я почувствовал стеснение в груди. А вдруг ей было хуже, чем казалось? Может быть, мне стоило отвезти ее в больницу, чтобы ее осмотрели? Но я отбросил эту мысль, потому что Ноа была несовершеннолетней и попала бы в большие неприятности, если бы выяснилось, что он она выпила столько алкоголя.

Ее одежда была испачкана рвотой. Я снял с нее юбку, а потом и чулки. Достал свою футболку, но прежде чем просунуть в нее ее голову, кое на что обратил свое внимание: у Ноа на теле был огромный шрам, проходивший через весь живот… Я смотрел на него в полном непонимании. Что это было? Это был не обычный шрам, он был огромным, и на нем было много рубцов, следов от швов. Я провел одним пальцем по гладкой поверхности этой отметины, которая ровно посередине разрывала самое восхитительное тело, которое я только видел в своей жизни…

Даже в забытьи она забеспокоилась и хлопнула по этому месту рукой. Поэтому она не хотела носить бикини? Из-за шрама? Многие моменты и детали всплыли у меня в голове и в конце концов сложились в единую картину. Вот почему она всегда носила закрытый купальник, и почему она нервничала, когда я просил ее снять одежду, и почему она так изменилась в лице во время игры, когда ее попросили снять платье.

Тогда-то я понял, как далека была от меня Ноа, как много было того, чего я не знал о ней. Я почувствовал необходимость защитить ее от всего, что ее беспокоило или чего она боялась. Пропустив голову Ноа в вырез футболки, я накрыл ее своим одеялом.

Что с ней произошло? Кем на самом деле была Ноа Морган?

С этими мыслями я лег рядом с ней, прижав ее к груди и желая защитить от всего и от всех, потому что понял, что с ней что-то произошло, и я должен был в конечном итоге выяснить, что именно.