il mio sole. || VINNIE HACKER

46.

Я сидел рядом все на том же стуле, не отрывая глаз от её бледного лица. Медсестра подошла ко мне и мягко сказала:
мед: Вам следует идти домой. Сейчас она без сознания, в коме. Вам нужно набраться сил. — я не слышал её слов, точнее, я отрицательно махал головой.
— Я хочу быть с ней. — прошептал я, сжимая свои руки в крепки замок.
Медсестра вздохнула и принесла мне стакан воды. Я странно посмотрел на неё, но всё же принял стакан, чувствуя, как сухость в горле начинает исчезать. Она добавила:
мед: Завтра врач будет вас расспрашивать, так как этот случай не из обычных. — я нахмурился и перевел взгляд на неё, не понимая, о чём она говорит.
— Что вы имеете в виду?- спросил я, но медсестра лишь покачала головой и посмотрела в медицинскую карту.
мед: Только врач может рассказывать о состоянии здоровья пациента. — ответила она, избегая моего взгляда.
Я снова посмотрел на мою il mio sole, затем на её неподвижное тело на кровати. В голове роились тысячи вопросов, но я знал, что ответы придут только завтра. Снова повернувшись к медсестре, я прошептал:
—Я буду здесь, когда она проснётся.

•утро 10:00•
Я словил себя на мысли, что заснул. Голова была тяжёлой, а веки слипались. Вдруг я резко поднялся со стула и посмотрел на Эвелину через окно. Она всё так же неподвижно лежала на больничной койке. Я встревоженно подошёл к медсестре и попросил её позвонить врачу.
Медсестра кивнула и быстро набрала номер. Через несколько минут подошёл врач. Он провёл меня в свой кабинет, и я уселся напротив него. Врач скрестил пальцы в замке и положил их на стол. Я внимательно наблюдал за ним, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
вр: Операция была очень сложная. — начал он, глядя мне прямо в глаза.
вр: Пуля застряла прямо под сердцем, но, к счастью, не повредила его.— я вздохнул с облегчением, но всё ещё чувствовал напряжение.
—Что это значит? - спросил я, пытаясь понять, насколько серьёзна ситуация.
Врач вздохнул и продолжил:
вр: Она потеряла много крови, и потребуется время, чтобы восстановиться. Сейчас она в коме, но мы делаем всё возможное, чтобы помочь ей прийти в себя. — я кивнул.
—Что я могу сделать, чтобы помочь? - спросил я, надеясь, что есть хоть что-то, чем я мог бы облегчить её состояние.
вр: Просто будьте рядом. — ответил врач с мягкой улыбкой.
вр: Ваше присутствие и поддержка могут значить для неё больше, чем вы думаете.
вр: И да.. — врач посмотрел на меня через очки, и спросил:
вр: Что с ней происходило ближайший месяц-два? — я не понял , к чему он это спрашивает, но не успел задать свой вопрос, как он продолжил:
вр: Мы промывали ее желудок два часа. Там были таблетки, которые не рассасывались, а также очень много запрещённых веществ в жидком виде. Все органы были повреждены— я стоял, сжимая кулаки, и чувствовал, как злость наполняет меня изнутри.
Врач продолжил говорить, что на теле Эвелины очень много синяков, ушибов. На кистях рук были кровяные следы, как будто в кожу вонзались металлические предметы. Некоторые органы были повреждены, и он сказал, что кто-то явно бил её. Я почувствовал, как внутри меня поднимается волна гнева. Я больше не мог это выносить.
вр: Кто бы это ни сделал, он причинил ей огромный вред. —  я не стал больше слушать. Выйдя из кабинета, я почувствовал, как гнев захлестнул меня. Я был готов найти Чейза и заставить его страдать, пока он не умрет. Мои мысли были полны ярости и желания мести.
Понимание того, что сегодня Чейзу придётся попрощаться со своей жизнью навсегда, было невыносимым.

На улице было прохладно. Я глубоко вдохнул свежий воздух, пытаясь успокоиться. И подойдя к черному Мерседесу, я сел за руль и завел двигатель. В голове крутились мысли о том, что произошло, и о том, что мне нужно сделать дальше.
Я резко тронулся с места. Скорость на спидометре быстро начала расти. 70 км/ч, 100 км/ч, 180 км/ч. Я гнал по дороге, обгоняя все машины на своём пути. Мои руки крепко сжимали руль, а сердце бешено колотилось в груди. Я не мог думать ни о чем другом, кроме того, как заставить его заплатить за всё, что он сделал.

Дорога передо мной стала размываться, но я продолжал давить на газ. 190 км/ч. Я обгонял всех, не обращая внимания на сигналы светофоров и знаки. В голове крутились мысли о том, как я буду мучить его, заставлять его страдать так же, как он заставил страдать мою Эвелину.
Я направлялся на точку, где должен был быть он. Дорога казалась бесконечно длинной, но в то же время я ехал быстро, как будто каждая минута могла решить судьбу. Внутри машины играла тихая музыка, но я её почти не слышал, погруженный в свои мысли.

•на месте•
Я подъехал к дому на опушке леса, мотор моей машины тихо урчал, пока я парковался. Это место всегда казалось мне немного зловещим, особенно в сумерках, когда тени деревьев играли на стенах дома. Внутри уже должны были быть Брайс и ребята, и Чейз. Я вышел из машины и направился к двери, чувствуя, как адреналин начинает кипеть в крови.
Забежав внутрь, я сразу направился к подвальному помещению. Мне не пришлось долго искать нужную комнату – я слышал крики, которые мне безумно нравились. Они эхом разносились по коридорам, направляя меня прямо к цели. Распахнув дверь, я увидел Хадсона, привязанного к стулу. Его рот был заклеен скотчем, и он выглядел абсолютно беспомощным.

Я взял стул и сел напротив него, наслаждаясь этой картиной. Хадсон ничего не мог сделать, только сидел, беспомощный, и его глаза метались от страха. В углу комнаты стоял Ноа, который каждые 30 секунд нажимал на кнопку, вызывая очередной разряд. Я не мог не улыбнуться, наблюдая за этой сценой.
— Ты подписал себе смертный приговор Хадсон. Сегодня ты попрощаешься со своей жизнью. — мои слова повисли в воздухе, и он, казалось, начал осознавать всю серьёзность ситуации. Я видел, как страх медленно появляется в его глазах, и это только подогревало мою решимость.
Я сорвал скотч с его рта, и он начал смеяться, что ещё больше меня разозлило. Но я сдержался, и не убил его сразу.
Я хотел, чтобы он помучался, чтобы он ощутил ту боль, которую пережила Эвелина, когда он мучил её. Я взял нож и поднёс его к его шее, чувствуя, как адреналин пульсирует в моих венах.