Страшные истории.

49

ВАСИЛИЧУ ПОСВЯЩАЕТСЯ...

Когда уж очень сильно ругают докторов, такие вот случаи дают силы и обнадёживают.
Рассказывает акушер-гинеколог Л. В. Шумкова из Красноярского края.

Сижу на приеме в ЖК, вдруг звонок из роддома:
– Доктор, срочно к нам! Самообращение – беременная с болями в животе, с двумя рубцами после кесарева сечения!

Бросаю прием, бегу в роддом, и вижу – на кушетке в приемнике лежит беременная, сероватого цвета кожные покровы, тихо постанывает.

– Что случилось? – спрашиваю я, а сама уже заголяю живот и произвожу осмотр.

Матка «дыбом», плотная, болезненная. Части плода четко не определяются. Сердечные тоны плода четко не выслушиваются – то ли у ребенка брадикардия, то ли у мамы тахикардия. Тут же вспоминаю, что эта женщина приходила ко мне на прием в ЖК ровно неделю назад, вставать на учет. И у нее действительно два кесаревых сечения в анамнезе.

– Живот болит, – отвечает мне пациентка. – Вот, ездили к родне в соседнюю деревню, всей семьей, на своей машине. Да растрясло наверное, еще в машине живот заболел. А сейчас прямо мочи нет!..
– Давление какое? – спрашиваю у своих акушерок.
– Сто на шестьдесят.
– Перекладывайте женщину на носилки и на руках в хирургию!
– Как на руках? – возопили мои девочки. – Она же только что сама пришла!
– На руках и на носилках! – рявкнула я. – Мужа в помощники возьмите!

А сама вихрем в ординаторскую, и падаю на телефон:
– Хирургия? Срочно разворачивайте операционную! Мы к вам несем разрыв матки по рубцу!

Набираю второй номер: – Женская консультация? Срочно поднять карточку Н.Н., она была у нас неделю назад, и с результатами анализов все занести в хирургию! Меня на прием не ждите, ухожу в операционную!
Хватаю пустую историю родов и бегу следом за носилками. В хирургии нас уже встречает Василич, измеряет пульс больной, оценивает хабитус, тихонько спрашивает меня:
– Идем на ребенка, или на маму?

Я в ответ круглые глаза:
– Василич! Какой ребенок!? Мне бы маму вытащить!
– Понятно, – ответил он и укатил больную в операционную. Я бегу в ординаторскую, сталкиваюсь с ассистентом: – Толь, давайте начинайте мыться, я следом!

Через ..дцать секунд и я намываюсь, одеваюсь, к столу – начали! Вскрываемся, смотрим: на нас в рану разорвавшейся матки смотрит полностью отслоившаяся плацента, нижний край которой плотно врос в рубец на всем протяжении. В брюшной полости около пятисот миллилитров темной крови.

– Ой, Толя, помогай! Я боюсь! – шепнула я ассистенту.
– Не бойся. Давай вместе, – и начинает осторожно, одним пальцем отводить ткань плаценты от краев раны. Кровотечение не усилилось.
– Всё уже сократилось, работай, – успокоил он меня. И мы начали работать. Отвели плаценту, не трогая нижнего края, вскрыли плодный пузырь, и достали совершенно белого, как лист бумаги, ребенка, без признаков жизни.
– Жалко, не успели... – проговорил мой хирург, – весь выкровился через пуповину.
– Василич, посмотри, а? Может еще можно что-то сделать? Ты ведь у нас волшебник! – слезно попросила я, передавая бездыханное тельце на руки акушерке. Рядом стоял совершенно потерянный молодой неонатолог.

Отдав ребенка, мы продолжили работать. Впереди нас ждала ненавистная экстирпация. И вот минут через десять напряженной работы, когда уже сосуды были перевязаны и можно было откидывать матку, мы услышали какой-то слабый писк – не то котенок, не то показалось…. Но писк нарастал и перешел в уверенный плач ребенка!

– Неужели оживил!? – изумились мы. – Василич, это наш ребенок плачет!?

В операционную с довольной улыбкой вплывает Василич:
– А разве не вы говорили, что я волшебник?
С легкостью и на подъеме мы закончили операцию. На полном разрыве матки спасли и маму, и ребенка! Это была победа всей нашей бригады!

Василич, наш добрый фей и волшебник, ушел из жизни 02.01.2013 года в возрасте 52 лет, отдежурив суточное дежурство 1 января, на крыльце собственного дома. СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ прекрасному доктору и человеку Рудченко Владимиру Васильевичу от коллег и пациентов.

автор Владимир Рудченко, Красноярский край, 2013