Пока не наступит после.

Пути назад нет.

До

Вайолет

Как я могла так неправильно понять Тома? Я совершенно неверно истолковала его сигналы. Мои щеки пылают, а глаза Хлои на секунду расширяются - ровно настолько, чтобы выдать ужас от моего унижения, - прежде чем она хватает Люка за руку и объявляет:

- Пошли! Мне нужен торт-воронка.

Я молча следую за Хлоей и Люком по карнавалу, натягивая улыбку всякий раз, когда Хлоя пытается вовлечь меня в разговор. Держусь как можно дальше от Тома.

Я с самого начала знала, что он никогда не запал бы на такую девушку, как я. Глупо было думать, что флирт со мной был для него чем-то большим, чем забавный способ скоротать время. На самом деле он никогда не интересовался мной; он просто потакал своей сестре и был дружелюбен. Не более того.
Карнавал закрывается через пятнадцать минут, и я отсчитываю секунды до того момента, когда смогу сбежать.

- Пойдем на колесо обозрения, пока его не закрыли! - Зовет Хлоя.

- Высота выводит меня из себя. Вы, ребята, идите. - Я машу им рукой, радуясь возможности побыть наедине.

- Ни за что. - Хлоя качает головой. - Ты пойдешь с нами.

- Если я поднимусь так высоко в воздух, мое сердце разорвется...

- Я бросаю тебе вызов! - кричит она, смеясь, и бежит к колесу обозрения. Полная света, который никогда не погаснет.

Ее радость заставляет меня улыбаться, даже несмотря на то, какой кислый оборот приняла эта ночь.

Мы вчетвером стоим в очереди, и когда Хлоя и Люк забираются в кабину, она закрывает за ними дверь.

Оставляя меня наедине с Томом.

Оператор сажает нас в следующую пустую капсулу, и тишина становится удушающей.

Мое сердце колотится, пока мы медленно поднимаемся. Боже, я надеюсь, мы не застрянем наверху. Хуже этой ночи быть не могло.

Том обнимает меня за плечи, защищая, и я мгновенно окутываюсь его запахом, его теплом.

- Ты в порядке? - бормочет он.

- Ты последний человек, который сейчас хотел бы меня утешать. Я бы посоветовала тебе отодвинуться от меня как можно дальше, потому что меня может стошнить. - Я зажмуриваю глаза, надеясь, что тошнота в животе пройдет, если я не буду видеть, как высоко мы находимся. Если я забуду о перепуганном лице Тома, когда я придвинулась, чтобы поцеловать его. Нет.

Его пальцы касаются моей щеки, заставляя мое лицо приблизиться к его.

- Посмотри на меня.

Несмотря на то, что последнее, что я хочу делать, - это видеть его, неприятие и жалость, запечатленные на его лице, вызывают еще большую тошноту, чем земля далеко под нашими ногами, я делаю, как он говорит.

Он притягивает меня ближе, прижимая к себе боком. Он такой теплый, от него восхитительно пахнет кедром, и я хочу раствориться в его запахе и ощущениях. Его глаза впиваются в мои, и он обхватывает мою челюсть, потирая большим пальцем взад-вперед по моей щеке.

- Просто смотри на меня, и тебе не будет страшно.

Моя грудь сжимается, я ничего так не хочу, как позволить ему утешить меня. Позволить ему быть моей тихой гаванью. Но он не хочет меня так, как я хочу его.

- Я бы предпочла испугаться, - шепчу я.

Он сглатывает, и в его глазах мелькает что-то новое. Сожаление.

- Я хотел поцеловать тебя. - Его хватка на моей челюсти усиливается, но почему-то остается нежной. Мое сердце замирает. - Но я не хотел делать это на спор. Я хочу, чтобы это было по-настоящему.

Я не ошиблась. Я правильно истолковала знаки. Мне это не показалось. Том действительно хочет меня. Так же сильно, как я хочу его.

Я едва могу выдавить из себя эти слова, мое сердце застряло в горле.

- Я тоже.

Он изучает каждый миллиметр моего лица, прежде чем его большой палец касается моей нижней губы. Я ничего не могу с собой поделать - у меня вырывается небольшой, непроизвольный вздох.

- Я не умею быть милым и нежным, - предупреждает он. - Если ты ищешь принца, то это не я. Я хочу, чтобы мой ремень был у тебя на шее. Я хочу трахнуть тебя так сильно, что твои ногти оставят шрамы у меня на спине. Если я поцелую тебя, ты будешь моей.

Жидкий жар разливается у меня между ног. Я наполовину возбуждена, наполовину напугана его словами. Но я знаю, чего хочу.

- Я хочу быть твоей, - выдыхаю я.

Это все, что ему нужно услышать. Он хватает меня за волосы и притягивает к себе, наши губы встречаются на полпути в столкновении, от которого в моем мозгу взрывается фейерверк. Мой желудок переворачивается, когда его мягкие губы скользят по моим, мои трусики становятся влажными, когда его язык скользит по моим губам. Я не могу дышать. Не могу думать ни о чем, кроме ощущения его губ на моих.

Когда он издает звук, нечто среднее между стоном и рычанием, я таю.

- Блять. - Слово хрипло вырывается из его горла, как проклятие и молитва. - Надеюсь, ты понимаешь, что только что выпустила на волю, цветочек. Теперь ты никуда не денешься.

Пути назад нет.

Я принадлежу ему.

Я принадлежу Тому Каулитцу.