Последние стражи Аарона. Изгнанники

Глава 10. Новые короли

Замок Эгона, Айриндор

По разлинованной доске двигались черные и белые камешки.

Альва Ренн показала Ивэну игру, что хлестко называлась «Тавлой» на старо-тиронский манер. Он не узнал бы о ней, если бы судьба не привела его в Эгон. Постигая азы этой забавы, он приметил гибкий ум юной принцессы, ее умение легко продумывать ходы наперед и выигрывать.

Он чувствовал сожаление из-за отсутствия Альвы за столом, ведь их веселые и отчасти бесконечные состязания стали едва ли не рутиной серых дней в скучающем замке. Ему хотелось отвлечься, прогнать из головы все мысли, оттого он в очередной раз сосредоточился на правилах, что очищали разум, делая его ясным, как небо столицы Севера в солнечный день.

Ивэн вышел из своих покоев впервые за три ночи с тех пор, как принц Бервин отдал ему письмо от Галена Бранда. Потому не было ничего удивительного в том, что Альва пропускала их встречу. Сколько раз она приходила в эту залу, обнаруживая лишь пустующий стол и горстку камешков?

Он едва заставил себя прикоснуться к еде. Слуги каждый день приносили замысловатые блюда, находя его неизменно за столом, смотрящим сквозь пестрые окна на укрытый вьюгой Дагмерский перевал. Ивэн не чувствовал голода, не различал его в прилипчивом коконе смятения, страха и боли. Воин, в которого он обратился, потеряв корону, всегда должен быть сыт, чтобы уверенно держать в руках меч. Эти слова Эрлоиса крепко засели в его голове, потому Ивэн сделал над собой усилие. Он не ощутил ни вкуса ароматного наваристого бульона, ни хрустящей корочки еще теплого мягкого хлеба, но они придали ему сил, достаточных чтобы прийти в полупустой зал для тавлы.

Он желал услышать беззаботное щебетание Альвы и вновь поразиться ее уму, потерпев очередное поражение. Проигрывать восторженной девчонке было приятно. Ивэн верил, что так помогает ей стать сильнее.

– Мне сообщили, что ты, наконец, выбрался из своего каменного панциря.

По высокой винтовой лестнице сбегал Эрло. Ивэн даже не глянул в его сторону. С тех пор, как ангерранец вынес его из охваченного войной города, что-то между ними изменилось. Их беззаботная дружба переросла в более крепкие узы, которые было не разорвать простой обидой и не выжечь огнем. Ивэн словно обрел в его лице старшего брата – нахального, резкого, имеющего свои представления о добре и зле, и незыблемое право требовать и наставлять. Эрло чувствовал себя намного увереннее в других играх, предлагаемых во дворце Реннов, будто способность к ним могла быть его врожденным талантом.