Боже, храни Короля

Глава VIII

hildur guðnadóttir & jóhann jóhannsson — overcast

Первый. Второй. Третий.

Острые, только что заточенные, блестящие и изящные клинки плавно входят в дерево, оставляя после себя глубокие рубцы, наполненные злостью и возмущением. Тэхён, не мигая, смотрит непоколебимо прямо перед собой, жадно втягивает носом душный воздух кабинета и ждёт, когда послушный паж с трудом вытащит ножи и принесёт своему господину. Мальчишка копошится, спешит, чтобы Его Величество не разгневалось: настроение у того и так паршивое. Поднося кинжалы Королю, он боится заглянуть тому в бездонные синие глаза, в которых творится настоящий шторм — настолько он зол. Тэхён сжимает подрагивающими пальцами рукоятку ножа, снова целится и со всей силы метает его в стену. Вместе с этим постепенно уходит и лихорадочная ярость.

Он никак не может поверить в то, что увидел. Неужели его врач, трудолюбивый и верный родине Ким Сокджин, который кроме склянок с лекарствами, марли и вечных раненых ничего не замечает, способен на подобную выходку? Предаться греху с врагом на светлой земле Леодрафта: казалось бы, что может быть хуже? Главнокомандующий говорил правду о предательстве, но в то время Тэхён не обратил на это ни малейшего внимания. А сейчас он не понимал: в голову бьёт юношеский максимализм или врач действительно заслуживает сурового наказания? Кто знает, что лекарь позволил себе после того, как Король исчез? Тэхён жалел, что не остался, не увидел разворачивающееся представление с праосвенцем в главной роли.

Тот, кстати, бесповоротно отказывался уходить из королевской головы. Поздней ночью, увязшей в мёртвой тишине белой зимы, он каждый раз закрывал слипающиеся веки, видел перед собой необыкновенное лицо, каких раньше не встречал нигде. Все праосвенцы пугающие, грязные, дикие и необузданные звери, — так его всегда учили — способные за собственную стаю голыми руками разодрать врага в клочья. А тот, из клетки, явно знает себе цену. Смуглая кожа с золотистым отливом, грубые, но в то же время аккуратные черты лица, ворох угольных волос с россыпью бережно вплетённых серёжек, как подобает древнему племени, и бездонные глаза, напоминающие Тэхёну самую тёмную звёздную ночь. Незнакомец пленил его как драгоценное украшение, как заморская сладость или самый сказочный сон, который он когда-либо видел.

Тэхён никогда прежде не чувствовал себя таким заинтересованным. Хотелось снова взглянуть на новую игрушку, нет, на красивую и редкую вещицу в его коллекции, которая сейчас томилась в клетке под землёй. Иногда в голове мелькают мысли об абсурдности, в ушах гремит назидательный голос отца, на время присмиряющий детские прихоти сына, у которого не должно быть времени на игры в кошки-мышки с врагом. Тэхён сам понимает, что давно пора перерезать праосвенцев, раз те упрямо молчат даже после допросов главнокомандующего, но приказать не может — не так воспитан. Наверное, отец поступил бы иначе. Наверное. Однако теперь отец не Король.