Боже, храни Короля

Глава ХХ

khalid x eilish — lovely

— Хватит смотреть на меня как на врага народа. Я ничего тебе не сделал, — он не поворачивается лицом, но чувствует, как её напряжённый взгляд скоро просверлит дыру в его спине.

Лола дёргается от тихого голоса, опускает голову и смотрит на опухшую лодыжку, бережно уложенную на скамью. Женщина больше не плачет, лишь продолжает смотреть на спину Хосока, наплевав на его недовольство. Она перебирает в голове мысли о своём прошлом, из-за которого просто не может нормально относиться к таким, как он. Отшельник действительно не выглядит тем, кто может причинить вред хотя бы потому, что у него на это должна быть веская причина, иначе силы природы, не пощадив, сами расправятся с ним. Лола знает про них всё и даже больше, но признавать этого очень не хочется; она желает как можно дальше отдалиться от него.

В хижине отшельника тепло и уютно. На полу послушно спят два больших пса, в шерсти которых запуталась сухая листва. Здесь пахнет деревом, смолой и травяным чаем, что напоминает о далёком детстве. Её стеклянный взгляд мрачно ползёт по фигуре напротив, которая, еле слышно постукивая деревянной ложкой, размешивает отвар, способный поднять её на ноги.

— Ну и лапки у тебя, — замечает Хосок израненные пальцы, беззлобно хохотнув и присев напротив неё. В его руках — круглая плошка с зелёной жижей, и Лоле становится не по себе, потому что настойка доверия не внушает. — Делай так почаще. Это тебе идёт больше, чем злиться.

Лола поднимает на него пронзающий взгляд, растерянно приоткрыв губы и заметив на юном лице лёгкую добродушную улыбку, пока Хосок совсем не смотрит на неё. Ей хочется взорваться недовольством, но язык не поворачивается и слова вымолвить: она лишь продолжает растерянно моргать, наблюдая за внимательным лицом отшельника, когда тот бережно прощупывает бледную кожу. Удивительно: от каждого прикосновения действительно становится легче, боль словно отступает назад. Лола понимает, что её стержень крошится мелкой пылью, развеянной отшельником по ветру; она чувствует себя слабой и зависимой, отчего хочется пожалеть саму себя. Это ведь непозволительно для бывшей главнокомандующей, однако в этом-то и дело: она больше не ведёт за собой армию. За ней — никого, перед ней — нечто новое и пока непонятное.

— Почему они охотились на тебя? — между делом спрашивает Хосок, осторожно макнув марлю в травяной настой и приложив к опухшему месту. Лоле дико хочется рявкнуть «не твоё дело», но она молчит, поджав искусанные губы. — Ты преступница?