Когда мой час настанет, уложи меня бережно в холодную, темную землю.Ни одна могила не удержит мое тело, я восстану из праха и приползу домой. К нему.
— Я скучаю по нему, Маммон, и ничего не могу с собой поделать, — опускается на кровать рядом с изображающим на ней «буханку» котом Юнги. — Скучаю, несмотря на то, что он натворил, что сказал. И малыш скучает, — поглаживает свой округлившийся живот.
Маммон, как хороший слушатель, внимательно смотрит на парня, а потом, поднявшись с места, взбирается на его бедра. Юнги гладит кота, поправляет его ошейник с рубином и прижимает к животу.
— Я плохо сплю, не чувствую вкуса еды и не жду рассветов, потому что знаю, что не увижу его. Я даже поцеловать своего мужа не могу, а целоваться с ним было моим самым любимым занятием, — вздыхает омега. — Тот, кто не любил, не поймет, каково это жить в тишине. Раньше я думал, что все нормально, что так и должно быть, ведь тишина не несет зла. Она ничего не несет, Маммон, и она страшнее самых громких звуков. Рядом с ним я слышу биты своего сердца. Без него я сижу в могильной тишине.
Юнги опускает дернувшегося в его руках кота на пол, и Маммон сразу же срывается на балкон. Омега грозит, что если кот не вернется, то закроет дверь и оставит его там до утра. Маммона его угрозы не пугают, он прыгает на перила и с вызовом смотрит на оставшегося в спальне парня, словно говорит «приди и забери». Юнги, вздохнув, идет к балкону и, оказавшись снаружи, не сразу верит глазам, ставшим свидетелями завораживающей красоты. Лес будто бы дрожит в темноте, как черный океан, а кроны деревьев волнуются под дыханием ветра, создавая эффект волн. Юнги взбирается на перила, устраивается рядом с котом, и не моргая смотрит на представление, которое устроила для него природа. Внезапно в черном океане перед ним начинают вспыхивать крошечные искры, будто бы кто-то щедро рассыпал блестки на ветки деревьев. Только это не блестки — это светлячки, и Юнги уже знает, чье именно послание они несут ему.
— Твой отец здесь, малыш, — накрывает ладонью живот омега и с улыбкой смотрит на лес. — Он не может подойти, но это не значит, что мы расстались. Мы с ним не расстались, мы выжили.
Чонгук стоит в лесу, у поваленного когда-то им самим дуба, и смотрит на сидящих на перилах омегу и кота. Можно завоевать весь мир и все равно чувствовать пустоту. На протяжении многих веков Каан Азари был живым доказательством этому. Можно держать в своих руках одного конкретного человека и забыть о значении слова «пустота». Чонгук не останется в пустоте, он сделает все, чтобы быть рядом с ним.
