ОТРЕЧЕНИЕ ЛИНЫ И СЧАСТЬЕ МАЛАЙКИ
- Мама! - шепотом сказала Динка. - Малайка куда-то унес Линину икону.
- Что такое? - громко удивилась Марина. Катя подняла голову от шитья, Алина - от книги; но Динке не пришлось повторить свое сообщение, так как из кухни прибежала Мышка и начала сбивчиво рассказывать о том, что произошло:
- Лина не будет больше молиться... Она сама сказала Малайке, чтобы он снял ее икону... А на месте божьей матери у нее теперь висит Чернышевский! - торжествующе закончила Мышка.
- Чернышевский? - рассеянно переспросила Марина и посмотрела на сестру.
Катя фыркнула и, пожав плечами, встала.
- Пойду посмотрю, в чем дело, - сказала она.
- Только не смейся, Лина очень плакала, - зашептала ей по дороге Мышка.
- Ничего не понимаю... - глядя на мать, сказала Алина.
- Я тоже... При чем тут Чернышевский? - ответила ей Марина.
Но Катя с Мышкой, обнявшись, вошли на террасу. - Марина! - падая в изнеможении на стул и с трудом сдерживая смех, сказала Катя. - Там действительно вместо иконы - Чернышевский...
Она хотела еще что-то сказать, но из кухни рысцой прибежал Малайка. Круглые глаза его сияли, лицо лоснилось, белые зубы сверкали в восторженной улыбке.
- Лина согласился! Свадьба будем делать! Сичас едем город, даем деньги попу, ныряем корыто, крестимся и берем Лина! - взволнованно сообщил он и, испуганно оглянувшись, бросился обратно в кухню.
Дети тихонько прыснули от смеха и вопросительно поглядели на взрослых.
- Неужели до свадьбы дошло? - удивленно сказала Катя. Марина засмеялась:
- Свадьба-то свадьбой, но в какое корыто он ныряет? Дети засмеялись еще громче.
- Мамочка, - сказала Мышка, - это не корыто, это в церкви Малайка будет выкрещиваться!
- А-а! - захохотала Марина и, вытирая платком выступившие от смеха слезы, сказала: - Ну, это тоже исключительное событие! Не иначе, как Чернышевский помог!
- Нет, это не Чернышевский... - тихо сказала Мышка.
Катя вскочила и, взглянув через перила, дернула за рукав сестру:
