Меж трех огней.

Глава 14

Исида уважал Императора. Уважал так, как только может уважать вассал и вероятный преемник. И это уважение обычно не позволяло черноволосому лучнику пренебрегать лояльностью правителя, поступая по-своему и, зачастую, при этом нарушая какие-то приказы.
Однако недавняя встреча с невесть как "выжившим" (если так можно выразиться об уже полноценном Синигами) рыжеволосым знакомым и реакция Яхве на оною же несколько изменили обычно покорную воле монарха натуру Урью. Как уже было сказано ранее, Исида терпеть не мог недосказанности и всяческих непоняток. Ситуация, которая разворачивалась прямо, так сказать, перед самым носом у Штерн Риттера "А", обозначенному ой как не нравилась.
Когда-то в таких ситуациях Урью совещался со своими друзьями-товарищами, но, так уж вышло, что за последние пять лет его отношения с оными несколько изменились. Со смертью Куросаки бравый квартет одаренных каракуровцев сам собой распался. Нельзя сказать, что Исида не старался как-то поддерживать их общую деятельность, но все же, все же... После похорон Куросаки, Ясутора Садо полностью ушел в мир музыки, посвятив всего себя своей группе. На данный момент их популярность в Каракуре возросла до невообразимых высот; особенно известной была несколько депрессивная, но полная неясной энергетики песня "Обещание"*. Урью несколько раз слышал её, а потому очкастого вундеркинда не покидало стойкое ощущение, что посвящена она была их покойному товарищу. Общаться со старыми знакомцами Садо практически перестал, так что в последнее время Исида даже понятия не имел, чем тот занимался и как вообще жил. Что же касается Орихиме-чан... Что ж, в этом отношении дела продвигались не в пример лучше, однако некая недосказанность и смутное подобие все еще длящегося траура оставались.
Каракура полностью перешла под негласный контроль Квинси, поскольку со смертью рыжеволосого Временно Исполняющего Обязанности Синигами прочие Боги Смерти неожиданно забросили свои непосредственные обязанности. Даже Рукия и Абараи, периодически мелькавшие в городе, не проявляли никакого интереса к выходкам Пустых. Именно тогда Исида окончательно разуверился в Синигами, а ведь довольно-таки тесное общение с рыжим недоразумением вроде как почти излечило его от паранойи и стойкой антипатии по отношению к расе занпактоносящих.
Ключевым словом тут было то самое, пресловутое "почти".
Если подвести своеобразный итог под всем вышесказанным, Исиду Урью просто-напросто напрягало то, что вскрылось спустя пять лет. Нежданно-негаданно объявившийся Куросаки, кой обзавелся такими странными изменениями во внешнем виде, и факт, что Синигами упорно молчали о том, что с рыжим вроде как все нормально, смущали и порождали смутные сомнения и не менее неприятные подозрения. Урью нутром чуял: дело тут нечисто. Ичиго бы в любом случае дал понять своим товарищам, что с ним все в порядке, весточкой ли или - чем Пустой не шутит? - тайным визитом к кому-то из них... Но - не подал. Из чего следовали неутешительные выводы: либо он сам не хотел идти на контакт с боевыми товарищами, либо же Синигами запретили ему это делать.
И, благодаря нежно и трепетно любимой Исидой паранойе, молодому квинси последний вариант казался более вероятным.
К сожалению, обратиться непосредственно к кому-то из занпактоносящих лучник не мог. Во-первых, вряд ли ему кто окажет помощь, дав необходимую справочную информацию, а во-вторых, Император установил крайне жесткий запрет на разглашение секрета нынешнего существования расы Квинси. Каралось нарушение оного жестоко - прилюдной смертью, так называемой Королевской казнью. И Яхве не трогал тот факт, что Исида уже некогда хорошенько так засветился среди Синигами и даже получил некое подобие признания у занпактоносящих, как временного союзника. "Нет" означало "нет".
И Урью ничего не оставалось, кроме как вертеться, согласно главному принципу жизни**.
Исходя из всего вышеперечисленного, выходило, что единственной возможностью для Урью получить нужную и правдивую информацию было встретиться непосредственно с Куросаки Ичиго. Не то, что бы невыполнимая миссия, но трудная до жути и тесно граничащая с нехилым риском как для шкуры самого Исиды, так и для конспирации всех Квинси.
Однако рискнуть стоило. Слишком уж много странного несли в себе последние события.