Танец каменного волка

Глава 20

— Какое небо голубое...

— Берта, тренировка еще не окончена, вставай.

Согнув ноги в коленях, я, стараясь не замечать жжение на стесанных ладонях, приняла вертикальное положение, сопровождая подъем недовольным стоном. Занятие волшебным спортом длилось уже около часа, так что я была почти полностью физически и морально опустошена — по лицу тонкими ручейками струился пот, на коже появились новые порезы, а одежду и обувь приватизировали грязь и пыль, вцепившись в них с таким остервенением, что я, право, почти уже не питала даже слабых надежд когда-нибудь законным путем вернуть вещи в свое владение.

— Слушайте, может, я уже достигла этого вашего аптейка, и пришла пора прекратить мучения?

— Аптайка, Берта. И, поверь мне, когда он, наконец, наступит, ты почувствуешь это.

Поясняю для непосвященных: аптайк — это такой особый момент в жизни практикующей ведьмы, после наступления которого, ей не требуется призывать на помощь магию извне, для того чтобы сотворить очередное волшебное безобразие (вы удивитесь, но, оказывается, в воздухе вокруг нас витает огромное количество свободной энергии). Когда колдунья достигает аптайка, магия становится ее частью, приобретает осязаемые формы и возможность расти и приумножаться, тем самым делая своего владельца сильнее. И, по словам Авроры, штурмовать дворец Искандера можно только после того, как это самое единение с магией, наконец, со мной случится, ведь рисковать и рассчитывать на то, что лавурский воздух по-прежнему дышит волшебством, было бы полным безрассудством. Именно поэтому конца и края моим страданиям, вероятно, еще очень долго не будет видно.

Но, все было бы не так плохо, если бы с сегодняшнего дня, близняшки в лице Авроры не решили добавить в мою и без того не скудную программу тренировок рукопашный бой и фехтование. И, угадайте, кто вызвался быть моим бессменным учителем? Темная лошадка, золотой мальчик, больше известный в миру как Златокрылов Марк, незаконнорожденный брат любимого всеми — может быть, немного даже и мной — наследного принца.

— Брось, Берта. Для новичка у тебя неплохо получается. Еще пара занятий, и ты сможешь пробоваться на роли каскадеров в фильмах. — Разгоряченный Марк, задористо улыбаясь, переминался на месте, чуть привстав на носках в полушутливой стойке. Я замахнулась рукой, и парень без особо труда отразил мой выпад, заставив меня по инерции пролететь еще несколько шагов вперед. Нет, боюсь, каскадером в фильм меня бы не взяли даже из жалости сердобольные родители. Разве что только по сценарию требовался бы герой, которого прихлопывают в первой же потасовке ленивым ударом в услужливо подставленный висок.