ONE MILLION BULLETS

Chapter 12. Years of Slavery.

  Финн спал спокойно, уткнувшись лицом в подушку. Лира вытащила иглу из катетера, удобно устроила костыли и побрела в свою палату. Там она плюхнулась обратно на кровать и проспала еще несколько часов.

Они сильно изменились. Да и что Хан и Лея могли знать о ней теперь. Только лишь малые фрагменты из ее детства. У них осталось воспоминание, одно ничтожное воспоминание о мечтательной девочке, которая когда-то хотела помогать взрослым, совершать в будущем героические поступки. И что стало с ее мечтами теперь? Они никогда ничего не узнают о том, что ей пришлось вытерпеть и пережить. Разве возможно скрыть теперь от них то, во что ее превратила действительность? Сотая доля правды надломила бы их сердца. Они никогда не видели того, что видела она сама. Им никогда не удастся узнать тот мир, в котором ей пришлось расти, к которому пришлось привыкать.

Сон снова сморил девочку. Только она забыла об одной важной вещи. О своём ночном кошмаре...


На следующий день должен был состояться совет повстанцев в штабе Сопротивления. Суматоха ничуть не мешала многим остаться наедине со своими мыслями. В особенности тем, кто застрял на нижних этажах штаба, где располагалось и больничное крыло. Прибывшие корабли заняли все места на стоянке где-то наверху. В главном центре яблоку негде было упасть. Никто даже не обращал внимания на старые деревянные пыльные коробки, которые вместе с остальным оборудованием занимали приличное количество места в углу просторного зала. Некоторых гостей пришлось размещать в пустых палатах, но они не просиживали койки, бездельничая, а занимались починкой своих кораблей на поверхности или помогали с компьютерами в центре.

Сказанные Лирой слова заставили Лею снова вспомнить события из прошлого. Годами она пыталась забыть те мучения, наконец начала отвыкать от них, но все снова вернулось на круги своя. Она тоже осталась одна, и ей пришлось жить с этой непроходящей болью. Море вспенилось, неудержимый поток не остановить. Ей будто пришлось заново перетерпеть события многолетней давности. Приступы тоски и разбередившиеся раны стали все чаще беспокоить ее.


Сегодня Лире опять приснился кошмар, в котором она тонула в затопленной палате. Отголоски недавнего сражения не давали им обоим спокойно спать по ночам. Стоит на секунду забыться, как перед глазами снова встают образы, следующие за ними во снах. Одно отличие: Финну не снится, как его поглощает огромная толща ледяной воды. Они стали гораздо ближе друг к другу. Теперь общие страдания связывают их не хуже самых крепких уз дружбы. Она знает его тайну, он — ее переживания и кошмары. Лира ничего не говорит ему о своих настоящих страхах, но он все прекрасно видит по ее лицу, слышит в ее криках ночью. Он же не рассказывает ей о муках, которые ему пришлось пережить под влиянием силы треклятого ситха. Финн не может без дрожи, прокатывающей по всему телу, вспоминать о тех минутах. Кайло Рен невероятно силен. Он разнес «Сокол тысячелетия», что, к слову, не удалось его солдатам.


Лира надеялась, что база находится не на полной рек и озер планете. Иначе она не сможет воспринимать свой кошмар не иначе как неким видением. А, может, это просто страх того, что ее снова захотят утопить. Помучить беглянку подольше, не сразу быстро и действенно убить. Хорошо у нее теперь нет той сильной потребности в дозе морфия. Горло саднило не так сильно, как несколькими днями раннее.
— Когда мы уже сможем выйти отсюда? — Лира лежала на своей постели. В этот раз Финн сам пришел к ней.
Хоть она больше не на Джакку, Лира не чувствовала себя свободной. База Сопротивления стала ее новой тюрьмой, долгие дни в палате — новым заключением, от которого не убежать.
— Нам нужно быть на собрании, — Финн расслабленно сидел в кресле, уставившись взглядом в серый потолок.
— Нас не приглашали.
— Но мы должны быть там и знать, что происходит в Галактике.
— Мы не знаем даже, на какой планете находимся.
— Почему бы нам просто не спрятаться где-нибудь и не подслушать. Раз это секретное место навряд ли они будут сильно заботиться об охране. Да и кто нас остановит?


Суматоха не прекращалась и на час. Туда-сюда сновали рабочие, техники, повстанцы и новоприбывшие гости. Финн накинул на себя свою кожаную куртку. Он так и не нашел, чем можно было бы зашить дыру на рукаве. Лира следовала за ним. Походка у нее была медленная, шаркающая; казалось, она забыла, как ходить нормально, на своих двоих. По коридорам неслись люди в форме, со множеством коробок, кейсов и частей аппаратуры в руках. Никто не замечал двух выбравшихся из палаты «заключённых». Они продвигались медленно и осторожно, стараясь привлекать как можно меньше внимания. Взгляды на них долго не задерживались; лишь бы дети только не путались под ногами.

Финн и Лира бродили по коридорам и залам в поисках главного центра, где все соберутся на Совет. Они не могли знать наверняка, поэтому просто неотступно следовали за кем-нибудь из членов сопротивления, людьми в яркой оранжевой форме. Дабы не выделяться из толпы, Финн прихватил первый попавшийся под руки ящик. Лира не могла ничего нести в руках. Она была все еще слаба и ей требовалось опираться рукой хотя бы о стену. Следуя за очередным местным техником, они выбрались в ангар, где стояли истребители Сопротивления. Те самые, что спасли их на Такодане.

Мгновенно Лире припомнилось, как острые клинки крыльев воздушных истребителей резали воздух, какой ветер они создавали позади себя, как он нарушал тишину водной глади стоячей воды.

Ворота ангара были открыты и ребята могли разглядеть кусок голубого неба и несколько крон невысоких деревьев, показавшихся из-за металлических корпусов воздушных кораблей. Человек в светлом шлеме, на котором были выбиты номера и краской написано название отряда, только покончил с починкой своего истребителя. Финн легонько толкнул Лиру в бок и взглядом указал на повстанца. Они последовали за ним.

Еще большая череда петляющих коридоров и они наконец вышли в главный зал базы Сопротивления. Прозрачные экраны были выстроены вокруг большого стола, находящегося прямо посередине огромной залы. Низкий потолок не соответствовал такому обширному помещению. Лира прошла внутрь, подальше от прохода. Нужно придумать, куда бы спрятаться. Позади послышался шум. Лира обернулась и заметила Лею Органу с несколькими представителями других рас. Они были одеты не в специальную форму, а в одежду, которую принято носить на их родных планетах.

Быстро спохватившись, Финн и Лира шмыгнули за деревянные коробки, составленные у одной из стен зала. По потолку вилась длинная металлическая труба. Лира проследила по ней взглядом: это был карниз и у стены на стальных кольцах висела плотная тяжелая и пыльная ткань песочного цвета. Длинное полотно толстыми, как колонны, воланами прильнуло к стене, в его тени стояли большие деревянные коробки. На одной из них, той, что ближе всего стояла к месту укрытия двух беглецов, виднелась надпись «Астромеханический дроид серии R2».

Залу наполняли своим светом синие и зеленые экраны и лампы. Стены здесь были песочного цвета. Не такие, как на нижних уровнях. Они будто находились в пещере. По сравнению с обстановкой внизу, здесь было намного уютнее, без лишнего холодного света и серых панельных стен.

Постепенно все затихло. Лидеры кланов повстанцев и их приспешники занимали места вокруг круглого стола в центре. Гуманоиды и люди мешали Финну и Лире разглядеть хоть что-нибудь. Они видели только их затылки да синевато-зеленоватый свет, который источал стол. В очередной раз им приходится отсиживаться в тени и подсматривать. Лея, быть может, и посвятила бы хотя бы ее в свои планы, но надежды на это маловато. Суматоха прекратилась. В главном зале столпилась огромная толпа: около сотни представителей всевозможных галактических рас.

— Господа, — ребята услышали слова Леи Органы, произнесенные на торговом языке, — это далеко не первое наше собрание, но это не умаляет его гораздо большей важности. Все вы знаете, зачем мы сегодня собрались здесь. Тяжелым временам не видно конца, — голос женщины был глубоким, с нотками стали, с долей суровости, за которой прослеживалось присутствие скорби. — Первый Орден взял верх, уничтожив систему Хосниан. Эта трагедия...
— Да! Они убили нашего предводителя Брасмона Ки, — голос из толпы разорвал царившую в зале тишину.