Любовь бывает зла, полюбишь и меня

Часть 21

  - Вот это домик,- выпалил Квон, раскрыв рот и осматривая помещение в которое вошел.- Тут жили твои родители?

- Ага,- устало ответила я, положив ключи на стеклянный столик.

- А тут сейчас кто-нибудь живет?

- Нет.

- Почему так чисто?

- Джи,- я подошла и взяла парня за руку, потянув за собой,- есть такие люди – горничные и домоправители, поверь, всем тут заправляет один старик и не дает этому месту прийти в упадок.

Джи Ен ничего не ответил, просто шел за мной, издавая еле слышные возгласы удивления. Еще бы, дом моих покойных родителей был хоть и не очень большим, но вот обставлен и спланирован был как надо. Недаром же мой отец был ведущим архитектором Сеула. Я улыбнулась, когда мы вошли в просторный зал с окнами во всю высоту стен, который просто весь был завешан моими картинами, а Джи Ен замер в проходе.

- Добро пожаловать в мой скромный мир,- я повернулась к нему лицом, широким жестом указав на все.- Давно меня здесь не было...- я провела пальцем по картине, изображавшей двух счастливых людей.

- Это все твои?- Квон как-то нерешительно вошел и, подойдя ближе, взял за руку.

- Не все,- я улыбнулась,- вон там мамины,- указав на левую стену, я потянула Джи Ена дальше.- Пойдем, я устала. Ты останешься со мной?

- Спрашиваешь,- хмыкнул он, проворно подхватив меня на руки, словно я уже не была несушкой или бройлером,- мне теперь вообще страшно отпускать тебя, а то вон, оставил на полдня – жених какой-то объявился.

Я не стала сопротивляться. Приятно все-таки, когда о тебе заботятся. Он легко прикоснулся к моим волосам, вдыхая аромат улицы, которым я, казалось, была пропитана полностью: мороз, ветер, звездное небо.

Постель. Переплетенные пальцы, единое дыхание на двоих. Сознание, находящееся на грани дозволенного, жаждущее перешагнуть границу и полностью раствориться в Джи Ене. Невесомый поцелуй души, обращение тлеющего огонька к любви, что теплится в таких теплых карих глазах. Взмах ресниц, способный устроить ураган где-то в глубине души, но в тоже время успокаивающий безумство, что творится в голове. Рывок – платье на полу. Вздох, перемешанный со стоном – пуговицы рубашки звонким эхом отозвались в пустоте ночи, звякнув о пол. Поцелуй – соединившиеся губы с утробным рычанием Джи и легким моим дыханием, что ласкает кожу, словно взмахи птичьих крыл. Слабая полуулыбка, напоминающая оскал зверя, что тешится игрой со своей добычей. Резкий толчок – сладкая истома, затаившаяся внутри, постепенно растеклась по телу, пульсируя в висках. Новый рывок и сладостный стон срывается с губ, а в сумраке при лунном свете только поблескивают глаза напротив.

Страстные, неистовые поцелуи, граничащие с романтичной безумностью, оставляющие после себя следы-доказательства принадлежности моего тела скромному парню по имени Квон Джи Ен. Испепеляющие душу прикосновения, способные свести с ума и так не очень адекватный мозг. Но эти ощущения, что я испытываю от его близости, заставляют чувствовать меня живой.

Он аккуратно перевернулся, придерживая меня, на спину, позволив править балом самой. Его запрокинутая голова и учащенное дыхание под четко выверенными движениями моего тела, просто бомба замедленного действия, грозившая разорваться с минуты на минуту. Ощущать всем своим естеством такого близкого и родного человека – несказанное удовольствие, а доставлять ему – двойное комбо прямиком в сердце.

Не знаю, сколько мы не спали, но эта ночь казалась нескончаемо длинной, даже после затяжки сигареты с ментолом, мое мнение на этот счет никак не изменилось. Квон вовсю сопел уже, когда я, в очередной раз, перевернувшись на бок, поняла, что сон все-таки сбежал от меня. Повернувшись лицом к мирно спящему своему блондинистому чуду, я аккуратно убрала прядь, упавшую на глаза и щекотавшую, от чего Джи Ен сморщил, как-то по-детски, нос.

- Что же ты со мной сумасшедшей делаешь?- шепнула я, и он, будто услышав мой вопрос, сладко улыбнулся и, причмокнув, снова засопел. Сразу вспомнилось, как он меня дразнил, мол, я хрюкаю по ночам. Что ж, совсем не исключено.

Медленно поднявшись, я нащупала свое белье и рубашку Квона, пусть и без львиной доли пуговиц. Надев ее, я почувствовала такой знакомый аромат парфюма. Он окутал меня, погружая в воспоминания, как я любила нюхать дядины рубашки, кутаться в них, ощущая себя в еще большей безопасности.

В своих мыслях я совершенно не заметила, как перешла в зал и остановилась около двух похожих картин: на одной из них были изображены мои родители такими, какими я помнила их – с улыбками на лицах, а на второй я с объектом, что лишил меня сна и покоя на несколько лет. Странно, что я улыбаюсь рядом с ним.... Взяв свои старые кисти и краски, я направилась обратно в комнату. Почему-то сейчас мне ужасно захотелось запечатлеть спящего Джи Ена в моей постели, словно он пропадет, как мираж с первыми лучами восходящего солнца.

Его кожа в лунном свете казалась молочно-белой, волосы, разметавшиеся по подушке, и вовсе были сделаны из серебра.... Не знаю, сколько я просидела неподвижно, работая исключительно кистью и пробегая глазами по уже такому знакомому телу, но вернувшись к лицу спящего, я икнула, испугавшись открытого глаза, что так внимательно наблюдал за мной.

- Чего не спишь?- прошептал Джи Ен, потирая глаза, сев на кровати.

- Вот, не спится.

- М-м-м,- протянул он.- Что делаешь?

- Ничего,- поспешно кинув кисти на пол, я повернула мольберт к окну.

- Ага, рассказывай,- Джи Ен привстал и подполз на край кровати, взяв меня за руки, притянул к себе и свалился обратно, крепко сжимая меня в своих объятиях.- Учти, рисовать меня спящим можешь только ты и то, только для семейного архива. А теперь, спи, этот день даже для меня был сложным. Правда завтрашний обещает быть веселее – вот увидишь, весь интернет будет пестрить нашими фото.

- Не боишься?- я попыталась поднять голову на него, но получилось плохо, и я только уткнулась носом в его шею.

- Нет,- честно ответил он.- Чего мне бояться? А теперь, спи, Ангел.

- Не называй меня так,- возмутилась я.

- Почему? Ведь Чхон Са Лин – это ангел.

- Мне не нравится. Вот и все.

Наш разговор на этом закончился. Я не хотела бередить старую рану и объяснять Джи Ену, почему я уже давно не ангел и почему не нравится, когда меня так называют. Просто испортить такой момент – гореть всю жизнь в аду, а туда я точно не хотела бы попасть.