Любовь бывает зла, полюбишь и меня

Часть 28

  «Как ты?»- это все, что смогла выдавить из себя Лин при первой встрече с ним через столько времени... «А ничего лучше в голову не пришло тогда»,- оправдывалась девушка, споря сама с собой в своей голове.

- Эй,- теплая рука погладила ее руку, призывая обратить хоть малейшее внимание,- Лин, ты вообще меня слушаешь?

- Что, прости?- Лин сфокусировала взгляд на Сын Хене, и тот недовольно цокнул языком.- Я задумалась.

- Уже ничего,- парень изучающее посмотрел на Лин и, взяв ложку, еще раз тыкнул в ее сторону.- Тебе поесть нужно.

- Я не хочу.

- Не хочет она,- Сын Хен фыркнул и отправил в рот очередную порцию риса,- ты так прозрачная станешь, что я потом скажу Джи Ену? Извини, но твоя девушка испарилась в воздухе потому, что не ела?

- Не утрируй,- девушка показала другу язык и потянулась.- Я устала после вчерашнего, пойду, посплю.

Сын Хен кивнул и уставился в телевизор, где главной новостью на сегодня была свадьба Ян Хен Сока. Он, впрочем, так и думал: директор одного из крупнейших агентств по поиску талантов связал, наконец, себя узами брака. Люди очень любят вмешиваться в чужую жизнь, а покопаться в «шкафах» знаменитостей это просто святое. Сын Хен вздохнул и, отставив в сторону тарелку, хлебнул кофе.

В зале послышался звон разбитого стекла, и рука Чхве с кружкой застыла на полпути ко рту. Он задумался. Лин в последнее время часто била посуду, особенно, когда готовила для него. Из-за того, что она почти ничего не ела, ее руки ослабели, да и сама девушка иногда походила на тряпичную куклу. Сын Хен иногда вспоминал, как нес ее из лифта, и она кричала, чтобы он отпустил, ведь весит она, как слон, а сейчас, когда Лин засыпала в зале перед телевизором, приходящий поздно вечером Чхве переносил в спальню уже "пушинку". Казалось, если в комнату ворвется ветер, то обязательно унесет с собой и ее, подхватив, как опавший листик.

Сын Хен задумался: что же Лин могла разбить? Все, что можно было, уже покоилось на помойке или было перенесено в другие комнаты, единственная вещь из стекла, находящаяся на данный момент времени там – журнальный столик. Ну не могла же она...

Осознание того, что Лин еще как могла разбить в дребезги и этот увесистый предмет мебели, ужалило, как пчела, и парень, подорвавшись с места, замер, наблюдая одновременно красивую и ужасающую картину: Лин лежала на полу в осколках цветного стекла вазы и того самого журнального столика. Ее волосы разметались по полу, а осколки, запутавшиеся в них, были похожи на капли росы в паутине поутру. Она выглядела, как спящая принцесса из сказки, но бледное лицо и еле вздымающаяся грудь заставили сердце Сын Хена ухнуть с неимоверной силой куда-то в низ, отдаваясь гулкими ударами в районе желудка.

Он, не помня себя, упал на колени рядом и попытался привести в чувства свою такую непослушную и упрямую сестренку, но, ни хлопки по щекам, ни тряска не дали никакого эффекта. Парень дрожащими руками набрал номер скорой и потом сиплым голосом скорее прокричал Чжин Хеку, что произошло.

Сидя возле больничной койки и потирая в ладонях руку Лин, Сын Хен все корил себя, что позволил этой госпоже Чхон уговорить себя отложить госпитализацию до свадьбы. Если бы он тогда не согласился, возможно ли, что сейчас она была бы в сознании?

- Сын Хен,- рука доктора легла на плечо парня, и он медленно поднял глаза на Чжин Хека,- не переживай, я сделаю все возможное. Она будет в порядке.

Чхве кивнул и опять уставился на лицо девушки. Веки дрогнули, и Лин открыла глаза, попытавшись сфокусироваться. Она не поняла, где находится, пока медсестра не разогнала воздух, пройдя мимо ее палаты. Больница.

- Черт,- выругалась девушка вслух, и над ней тут же возникло обеспокоенное лицо Сын Хена.- Все так плохо?

- Лин, ты как?- Сын Хен посмотрел внимательно в ее глаза и улыбнулся.- Паршивенько, ты угадала.

Девушка попыталась сесть, но твердая рука лишь плотнее прижала худенькое тело к кровати. Чхве приподнял подушку и помог устроиться удобнее Лин, но сесть не дал.

- Вредина,- она опять показала язык и надула губы.

- Это ты упертая, а я забочусь о тебе. Ты так меня перепугала, вот что мне с тобой делать?- парень уселся на свое место и скрестил руки на груди.- Теперь будешь меня слушать, иначе я буду каждый день тебя возить в больницу, даже когда ты поправишься.

Лин улыбнулась. Сын Хен действительно переживает за нее и заботится, а ведь именно этого ей так не хватало.

- Хорошо-хорошо,- она примирительно подняла руки и прикинула в уме, сколько времени ее друг потратил на нее. А ведь если так посудить, то из-за нее самой у парня как-то нет личной жизни. Он уходит рано утром, приходит вечером, а выходные, что выдаются так и вовсе не отходит от нее. Сегодня у Лин был один из немногих разов за всю жизнь, когда совесть проснулась, и ей действительно стало стыдно.- Оппа, а тебе никуда не надо? Ты не подумай, я не выгоняю тебя, просто ты столько времени проводишь со мной, а на себя времени, наверное, совсем не остается.

- Глупая,- Сын Хен прыснул и сел на край кровати, притянув девушку к себе и заключив ее в объятия,- если мне надо будет, я найду время и покутить, не переживай,- он легко чмокнул ее в макушку темных волос.- Хотя есть одно небольшое дельце.

Джи Ен сегодня совершенно забил на работу. Не было никакого желания даже просто выйти на улицу, не говоря уже о целом дне в окружении шумных людей. Телефон периодически вибрировал, но Квон даже не смотрел на него. В голове все возникал какой-то болезненный образ Лин. Ее худые ноги и руки, осунувшееся лицо и потускневшие глаза. Больше всего его поразило то, что она обрезала свои волосы, ведь это была ее гордость.

Он медленно вышел из комнаты и прошел на кухню. Теперь в раковине не было грязной посуды, а вся испорченная еда сразу отправлялась в мусор. А все из-за пары набегов, на тот момент И.О. менеджера, Чхон Са Лин. Казалось бы, что страшного могло быть в этой взбалмошной девчушке, что не сидела на месте, добивала всех своей логикой и иногда одной ей известными смешными моментами, когда Лин ни с того ни с сего начинала смеяться? Но после нескольких визитов и генеральных уборок было принято решение поддерживать чистоту, чтобы этот дьявол не вернулся с новыми порциями чистящего.

Джи Ен покопался в баре и извлек бутылку виски. На душе уже было как-то спокойнее, но видеть этих двоих вместе все равно не было сил. Возможно, когда-нибудь Квон сможет забыть и даже, возможно, простить, но если такое время и настанет, то очень не скоро.

Войдя в комнату, Джи Ен взял со столика дротик и не глядя, метнул его в стену. Попадание пришлось ровно посередине между двумя улыбающимися лицами: уже, наверное, бывшей девушки и также бывшим другом. Нет, простить он явно не сможет. Люди, что стали бывшими, предав раз, предадут и второй, а повторения подобного Квон точно не выдержит. Поначалу больше всего хотелось закрыться в темной комнате без окон и сидеть там, спрятавшись ото всех, сейчас же уже было желание открыть окно и впустить ветер перемен, ведь лидер должен быть сильным. Должен. А кому?

Джи Ен поднес к губам бокал с виски и сделал глоток. Если так посудить, то он сам во всем виноват, ведь Лин предупреждала, что из этого ничего хорошего не выйдет, вот и получилось, как в той пословице: «За что боролся, на то и напоролся». Любовь действительно зла, она несет в себе счастье, но не знаешь, когда она повернет за угол и достанет из-за пазухи монтировку или нож. Квон сделал еще один глоток и посмотрел на кольцо на пальце. Следующий дротик воткнулся рядом с фотографией Сын Хена. В коридоре послышался звук проворачиваемого ключа, и Джи Ен подумал, что кто-то из парней вернулся. Сейчас опять придется выслушивать нотации о взятии себя в руки и прочей белиберде.

Сын Хен давно не был в общежитии. Тут совершенно ничего не изменилось, даже было подобие порядка. Он улыбнулся, вспоминая море курьезных моментов, начиная еще с тех времен, когда парни были стажерами. В этой же квартире было тоже не малое количество приятных моментов, но сейчас Чхве предстояло очень трудное задание: разговор с Джи Еном.

Он уехал от Лин после того, как Чжин Хек назначил операцию на послезавтра. Лин становилось хуже, и ждать дольше уже нельзя было, поэтому ее уже с сегодняшнего дня начали готовить. Сын Хен не обмолвился, куда собирается, поэтому просто ушел, когда девушка уснула. Лин все поймет, когда проснется, ведь она тоже помнила их разговор. « После свадьбы делай, что хочешь, рассказывай, кому хочешь, но пообещай, что только после свадьбы»,- таким было условие, и теперь Сын Хен имел полную свободу действий.

Он оббежал добрую половину агентства в поисках Квона, но никто не видел его, даже парни не могли точно сказать, где находился их лидер: телефон не отвечает, да и сам Джи Ен не говорил, что будет делать. Сын Хен решил проверить общежитие и оказался прав: Квон спокойно сидел в своей комнате и, держа в одной руке бокал с алкоголем – а то, что это был алкоголь, Сын хен был уверен на сто процентов – метал дротики в противоположную стену. Парень даже не удивился, когда увидел, в кого целится Джи Ен.

- Кхм,- прокашлялся Чхве, и Квон резко поднял глаза на гостя,- нужно поговорить.

- Не о чем,- следующий дротик полетел в стену.

- Лин,- выдохнул Чхве и вошел в зал.

Почему-то интонация, с которой Сын Хен произнес ее имя, заставила, как под гипнозом, подняться лидера с места и выти следом.

- Что с ней?- как можно более безразличным тоном поинтересовался Джи Ен, сделав очередной глоток виски.

- Ты идиот,- не ответив на поставленный вопрос, выдал Сын Хен, даже не повернувшись лицом к собеседнику,- просто напыщенный идиот и, как там она тебя называет, павлин? Да, ты павлин, да притом глухой и слепой.

Чхве тут же развернуло, и потемневшие глаза лидера сверкнули в паре сантиметров от лица Сын Хена. Он влетел в стену, уронив свою же фотографию, но не сопротивлялся, когда Джи Ен схватил его за воротник пальто и начал трясти.

- Не смей меня так называть,- прошипел Квон, с силой ударив согруппника о стену,- не смей при мне называть ее имя и упоминать вообще не смей ее. Нигде. Никогда.

- Что она тебе такого сделала?- не выдержал Сын Хен и оттолкнул Квона от себя.- Ты слеп. Ты веришь тому, что говорят. Дурак, идиот, вот кто ты, а не лидер Квон. Того Джи Ена, что я знаю не волнует, что говорят другие, он слушает свое сердце, а ты? Ты кого слушаешь? Журналистов? Этих падальщиков?

- Сам ты дурак!- воскликнул Квон, впечатав свой кулак в челюсть друга.- Ты предатель! Как ты мог взять и переспать с моей девушкой?- новый толчок и Сын Хен опять ударился спиной о стену, свалив еще пару фотографий с участниками группы.- Хочешь сказать, что не ночевал у нее?!

- У нас ничего не было!- так же перешел на крик Сын Хен, ответив на удар Квона точным попаданием в губу. Он вытер кровь со своих губ и припечатал лидера к стене, прижав горло локтем.- Тебя не было, она же говорила, что заболела, а я помог ей. Да, я ночевал в одном доме с Лин, но между нами ничего нет, и не было!

Джи Ен лишь презрительно фыркнул и повалил на пол Чхве, продолжая орудовать кулаками. Возня, в положении лежа, вскоре надоела Сын Хену, и он ногой перекинул через себя Квона, встав на ноги и отойдя в дальний угол, пытаясь перевести дыхание.

- Я не верю ни единому твоему слову,- чуть слышно прошептал Джи Ен, быстро дыша, лежа на полу,- ни единому словечку.

- Ну и дурак,- отозвался Сын Хен, подкуривая сигарету и вытирая кровь с лица.- Лин в больнице и она действительно больна.

Квон замер. Сердце, казалось, перестало биться, и весь мир вокруг стал белой комнатой без мебели и окон, только два слова, словно теннисные мячи ударялись о стены и пролетали над Джи Еном: «больна», «больница».

- Что ты сказал?- Джи Ен продолжал лежать на полу, лишь подняв голову вверх, чтобы видеть Сын Хена. Время словно остановилось.