Жертвоприношение [Дневники Вампира]

Глава двадцать первая

You drained my heart
And made a spade
But thereʼs still traces of me
in your veins

Ты выпила до дна моё сердце
И превратила его в пики.
Но всё ещё есть мои следы
В твоих венах.

Marilyn Manson «Spade» ©

Полнолуние.
Тугой воздух не проникал в затхлое помещение склепа, в котором стало еще более душно из-за расставленных вдоль стен зажженных толстых свечей.

Паркер, выглядевший немного лучше, снял свой пиджак, закатал до локтей белоснежную рубашку и, прикрыв глаза, глубоко вдохнул. Потом он приблизился к телу, намеренно вынутому из гроба и уложенному на ровную каменную поверхность тяжелого прямоугольного надгробия, склонился над Кэт и поцеловал ее в лоб, шепнув: «До встречи», выпрямился и, не оборачиваясь, сказал:

— Бонни, ты должна вытащить нас или… хотя бы ее. Ладно? — все же бросил взгляд через плечо на ведьму, которая пока отказалась от своей задумки с шабашем, и теперь страховала Кая. — Просто вытащи и все.

— Я поняла, — кивнула она решительно. — Со мной будут читать заклинание другие ведьмы, и я попросила Давину Клэр тоже помочь. Они все будут читать это заклинание в своих домах, ты только отыщи Кэт и попробуй там использовать заклинание поиска. И, Кай, удачи. Деймон поблизости, если что-то пойдет не так.

— Черт, у нас всегда что-то идет не так, — качнул головой Паркер и отвернулся от ведьмы, говоря: — Пора.

Они в унисон забормотали магические слова, и Кай, сделав надрез на своей ладони, накапал в рот Кэтти своей крови. Потом склонился над ней и уставился в ее глаза, погружаясь в вязкую дымку транса.

Все начало меняться, но слова заклинания, произносимые хором незнакомых голосов, продолжали пульсировать в его голове, и это было своеобразным маяком для его заблудшего подсознания.

Снова он оказался в этих жутких коридорах, вспоминая о греческих мифах, в которых Одиссей блуждал по огненному подземному царству. Теперь он был этим Одиссеем, теперь он пытался спасти ту, которая вовсе не заслужила быть потерянной здесь.

Кай вновь ощутил этот взгляд, выворачивающий душу наизнанку, и тогда он остановился и мысленно произнес: «Отпустите ее. Я все равно заберу».