В списках не значился

Часть третья. Глава 1

Склад, в ко­тором на рас­све­те 22 и­юня пи­ли чай стар­ши­на Сте­пан Мат­ве­евич, стар­ший сер­жант Фе­дор­чук, крас­но­ар­ме­ец Ва­ся Вол­ков и три жен­щи­ны, нак­ры­ло тя­желым сна­рядом в пер­вые ми­нуты ар­тпод­го­тов­ки. Сна­ряд ра­зор­вался над вхо­дом, пе­рек­ры­тия вы­дер­жа­ли, но лес­тни­цу за­вали­ло, от­ре­зав единс­твен­ный путь на­верх - путь к спа­сению, как тог­да счи­тали они. Плуж­ни­ков пом­нил этот сна­ряд: взрыв­ная вол­на швыр­ну­ла его в све­жую во­рон­ку, ку­да по­том, ког­да он уже очу­хал­ся, вва­лил­ся Саль­ни­ков. Но для не­го этот сна­ряд ра­зор­вался сза­ди, а для них - впе­реди, и пу­ти их на­дол­го ра­зош­лись.

Вся вой­на для них, за­живо за­муро­ван­ных в глу­хом ка­зема­те, шла те­перь на­вер­ху. От нее хо­дуном хо­дили ста­рые, мет­ро­вой клад­ки, сте­ны, склад за­вали­вало но­выми плас­та­ми пес­ка и би­тых кир­пи­чей, от­ду­шины об­ва­лились. Они бы­ли от­ре­заны от сво­их и от все­го ми­ра, но у них бы­ла еда, а во­ду уже на вто­рой день они до­были из ко­лод­ца. Муж­чи­ны, взло­мав пол, вы­рыли его, и за сут­ки там скап­ли­валось до двух ко­тел­ков. Бы­ло что есть, что пить и что де­лать: они во все сто­роны на­угад дол­би­ли сте­ны, на­де­ясь про­рыть ход на по­вер­хность или про­ник­нуть в со­сед­ние под­зе­мелья. Хо­ды эти за­вали­вало при оче­ред­ных бом­бежках, и они ры­ли сно­ва и од­нажды про­бились в за­путан­ный ла­биринт под­земных ко­ридо­ров, ту­пиков и глу­хих ка­зема­тов. От­ту­да проб­ра­лись в ору­жей­ный склад, вы­ход из ко­торо­го то­же был за­муро­ван пря­мым по­пада­ни­ем, и в даль­ний от­сек, от­ку­да вверх ве­ла уз­кая ды­ра.

Впер­вые за мно­го дней они под­ня­лись на­верх: за­живо пог­ре­бен­ные не­ис­то­во стре­мились к сво­боде, воз­ду­ху, сво­им. Один за дру­гим они вы­пол­за­ли из под­зе­мелья - все шес­те­ро - и за­мира­ли, не ре­ша­ясь сде­лать шаг от той ще­ли, что, как им ка­залось, ве­ла к жиз­ни и спа­сению.

Кре­пость еще жи­ла. Кое-где у коль­це­вых ка­зарм, на той сто­роне Му­хав­ца и за кос­те­лом еще стре­ляли, еще что-то го­рело и ру­шилось. Но здесь, в цен­тре, этой ночью бы­ло ти­хо. И не­уз­на­ва­емо. И не бы­ло ни сво­их, ни воз­ду­ха, ни сво­боды.

- Ха­на, - прох­ри­пел Фе­дор­чук.

Те­тя Хрис­тя пла­кала, по-кресть­ян­ски со­бирая сле­зы в уго­лок го­лов­но­го плат­ка. Мир­ра при­жалась к ней: от труп­но­го смра­да ее ду­шили спаз­мы. И толь­ко Ан­на Пет­ровна, су­хо гля­нув го­рящи­ми да­же в тем­но­те гла­зами, мол­ча пош­ла че­рез двор.