В списках не значился

3

Мно­го дней Плуж­ни­ков раз­би­рал кир­пи­чи. Каж­дый кир­пич при­ходи­лось ос­то­рож­но брать в ру­ки и еще бе­реж­нее класть. Не толь­ко по­тому, что бо­ял­ся прив­лечь шу­мом пат­ру­ли - пос­ле то­го па­рада, сви­дете­лем ко­торо­го он ока­зал­ся, нем­цев в кре­пос­ти ста­ло зна­читель­но мень­ше, - а по­тому, что шум этот ме­шал ему, мог заг­лу­шить чу­жие ша­ги, го­лоса, звон аму­ниции. Ра­ботая, он ни на мгно­вение не пе­рес­та­вал нап­ря­жен­но вслу­шивать­ся и, под­няв кир­пич, не­кото­рое вре­мя дер­жал его на ве­су, преж­де чем по­ложить. Он пе­реко­пал мно­жес­тво раз­ва­лин, но по­ка не на­ходил ни­чего, кро­ме тру­пов и раз­би­того ору­жия. Ни­чего по­хоже­го ни на склад, ни на сто­ловую, а у них дав­но кон­чи­лись су­хари, кон­ча­лись кон­цен­тра­ты, ос­та­валось сов­сем ма­ло са­хара, а мяс­ные кон­сервы Мир­ра уже ела с тру­дом. И по­это­му он упор­но, каж­дый день пе­рек­ла­дывал с мес­та на мес­то эти прок­ля­тые кир­пи­чи.

Ран­няя осень на­чалась с за­тяж­ных дож­дей. Дож­ди бы­ли мел­ки­ми и поч­ти без­звуч­ны­ми, но за день ват­ник про­мокал нас­квозь, а вы­сушить его бы­ло нег­де. Прав­да, он раз­до­был еще че­тыре ват­ни­ка. Мир­ра стро­го сле­дила, что­бы он не за­бывал ме­нять их, но сы­рость, ко­торую он при­носил с со­бой ежед­невно, уже по­сели­лась в ка­зема­те и не­замет­но, день ото дня, все рос­ла и рос­ла, и те­перь он чис­тил ору­жие два ра­за в сут­ки.

А нем­цев все-та­ки ста­ло зна­читель­но мень­ше. Прав­да, днем они по-преж­не­му пат­ру­лиро­вали по кре­пос­ти, но в раз­ва­лины, как пра­вило, не заг­ля­дыва­ли, а те двое, что как-то на­руши­ли это пра­вило, уже ни­кому ни­чего не мог­ли рас­ска­зать: Плуж­ни­ков снял их од­ной оче­редью. Тог­да ему приш­лось из­рядно по­бегать, по­тому что нем­цы вспо­лоши­лись и бро­сились про­чесы­вать раз­ва­лины, но он от­ле­жал­ся в глу­хом ка­зема­те, а ночью вер­нулся к Мир­ре.

- Не стре­ляй, - умо­ля­юще шеп­та­ла она, неж­но лас­кая его, ус­та­лого, из­му­чен­но­го. - Ес­ли бы ты толь­ко знал, как я бо­юсь за те­бя. Как я бо­юсь!

По­яви­лись в кре­пос­ти и граж­дан­ские: они при­быва­ли це­лыми груп­па­ми, да­же с ло­шадь­ми. Раз­би­рали за­валы, вы­вози­ли тру­пы и кир­пи­чи. Плуж­ни­ков сам ви­дел, как они рас­чи­щали кос­тел, как гру­зили на те­леги то, что ос­та­лось от тех се­мерых пог­ра­нич­ни­ков. Он по­пытал­ся бы­ло на­ладить с ни­ми кон­такт, но нем­цы ох­ра­няли их бди­тель­но и пос­то­ян­но тор­ча­ли ря­дом. Су­дя по все­му, это бы­ли кол­хозни­ки, сог­нанные из со­сед­них де­ревень. А за Бе­лым двор­цом, от­ку­да он шел ког­да-то в свою пер­вую ата­ку, он об­на­ружил од­нажды груп­пу жен­щин. Их то­же сте­рег­ли: они от­би­рали це­лый кир­пич и скла­дыва­ли его ря­дами вдоль до­роги. Под ве­чер приш­ли ма­шины, жен­щи­ны пог­ру­зили кир­пич, ма­шины у­еха­ли, а жен­щин пос­тро­или в ко­лон­ну и под кон­во­ем пог­на­ли к во­ротам. На сле­ду­ющее ут­ро они опять по­яви­лись и сно­ва при­нялись раз­би­рать кир­пи­чи. Он наб­лю­дал за ни­ми це­лый день, но вы­яс­нил толь­ко, что у них есть по­луча­совой пе­рерыв на обед. А по­гово­рить с ни­ми, ок­ликнуть, по­дать ка­кой-ли­бо сиг­нал о се­бе он так и не смог, хо­тя хо­тел это­го и це­лый день ло­вил та­кую воз­можность. Мир­ра очень вол­но­валась тог­да: