Всякий случай

Глава 1. Город у моря

В одном приморском городишке - не слишком глухом, но счастливо обойдённом войнами и передрягами, так что школяры и слыхом не слыхивали о нём на лекциях по истории, - в городишке с галечными отмелями, где грелись толстые, гладкие сивучи, а тритоны тёрли хвосты песком и скребли пемзой, избавляясь от ракушек-прилипал и скользких водорослей, и подмигивали проходившим мимо девицам, жила-была дочка гончара. Наверное, от местной охряно-красной глины, которая, как ни мети, разлеталась из мастерской по всему дому, она и получилась такой рыжеватой: веснушки не только перемигивались у неё на щеках, но и накидкой укрыли плечи, песчаной струйкой вились между лопаток, а по рукам сбегали до самых пальцев, сливаясь с глиной, забившейся в лунки ногтей, выцветившей линии ладоней, там и сям плохо смытой и так и застывшей тёплыми сполохами. Так что вся она была пятнистой, как тень акации в знойный день, и такой же вдобавок была подвижной и смешливой. Глаза у неё были, как две облизанные карамельки, и озорно сверкали, а вот волосы, светлые, курчавые и мягкие, как пух, расти совершенно не желали и не собирались даже в самую тощую косичку, так что девочке то и дело приходилось сдувать прядки с глаз, склонившись над гончарным кругом. Звали её Лизой, и имя она своё то любила, то не любила и частенько произносила так и эдак на все лады. Потом решила: как ни старайся, всё выходит коротеньким и несерьезным. Удача, да и только!

Отец её, несмотря на годы, сохранил юношескую ладность, а обаяния только прибавил, и дабы не смущать покупательниц, а заодно повеселить жену, отрастил самые настоящие моржовые усы. Весь день в мастерской он попыхивал смородиновыми самокрутками, а ещё наотрез отказывался ставить на кувшины и горшки своё имя и вместо этого аккуратно отпечатывал на донце большой палец: попадется вам такой горшок - знайте, сделал его Карл Корин, и он не подведёт вас ни в сонное тёмное зимнее утро, ни в последние полчаса весёлой суеты перед приходом гостей, а буде даже выроните его из рук - только гулко протяжно звякнет-вздохнет, покрутится на месте да и встанет как ни в чём не бывало. Лиза мечтала страстно перенять его мастерство, да учителем он, скажем прямо, был никчёмным, работал скорее сердцем, чем головой, и давал прекрасные, но бессмысленные советы, навроде: "Почувствуй, эта глина под твоими пальцами как маленький притихший крольчонок", или "Сглаживай углы, красота вазы так же прекрасна и неуловима, как тень нимфы, промелькнувшей в лесном сумраке" - после эдакой фразы он обычно поспешно замолкал, и под роскошными усами расползался густой румянец.