Вальс на льду

Танец первый.Окровавленный лёд

  Толпы народа, сидящие на трибунах; яркие огни, освещающие «сцену»; такой родной скрежет лезвий о лёд и приятный холод, который охватывает весь стадион. Кацуки Юри уже не первый год сталкивается с этим миром — маленьким, отдалённым ото всех. Миром фигурного катания, который доступен не каждому. Те люди на трибунах, которые, задержав дыхание, ждут начала представления, те судьи и даже комментаторы, они никогда не поймут, что значит стоять под софитами. Чувствовать под коньками лёд, забыться в музыке и исчезнуть под аплодисменты, и бешено бьющееся сердце, то ли от страха, то ли от счастья. Таков был мир льда.

Молодой японский фигурист как обычно смотрел со страхом и трепетом на выступление фигуриста, который обычно покорял лёд до выступления Юри. По воле судьбы Виктор Никифоров всегда выступал до Кацуки, заставляя его с волнением и восхищением наблюдать за прекрасными линиями двадцатисемилетнего русского спортсмена.

— Юри! — парня отвлёк знакомый голос друга.

Повернувшись, он увидел смуглого таиландца, который как всегда с улыбкой махал телефоном. Пхичит Чуланонт был его единственным другом среди фигуристов из других стран. Кацуки был очень замкнут и не мог сразу завязать беседу, но Пхичит оказался слишком настойчивым и вот, теперь он стал тем, кому Юри мог доверять среди соперников; тем, кого мог поддержать на выступлениях.

— Послушай, у меня сейчас выступление, а телефон разрядился; ты не мог бы сделать мне одолжение и сбегать в другое крыло, к раздевалке, зарядить его? Это ненадолго, просто мне хочется сделать селфи после выступления, — попросил таиландец.

Ну как Юри мог отказать? До его выступления было ещё много времени, а сидеть и переживать было не выходом, поэтому он согласился, покидая коридор возле ледовой арены. Когда он вышел в пустующее фойе, он мельком увидел силуэт, который исчез в проходе, который вёл в ложу номер три. Этому фигурист не придал значения — мало ли зачем людям покидать места; причин много. Поэтому Кацуки направился в раздевалку и, найдя зарядник Чуланонта, лёгким движением подключил его.

В этот самый момент, японский фигурист услышал еле отдалённый писк. Его сердце успело со страхом стукнуться о грудную клетку прежде, чем он понял, что произошло. Он не успел сделать и шага, как шум взрыва разлетелся по этажам, заставляя свет погаснуть, а стены раздевалки угрожающе затрещать, но японец слышал, что где-то в районе катка, стены успели упасть и, возможно, есть жертвы. Юри услышал отдалённые крики ужаса и страха. Сработала пожарная система и всё охватило красным светом.

— Пожалуйста, сохраняйте спокойствие! Выходите из здания аккуратно. Если есть раненые, помогите им покинуть место возгорания. Повторяю... — раздался голос в динамиках.

Руки Кацуки задрожали; он до сих пор не понимал, что могло произойти, но стоило ему вернуться в фойе, как он сразу попал в поток людей, которые, позабыв о тёплых вещах, в панике двигались к выходу.

Он пытался удержаться на ногах в этом плотном потоке пропитанном страхом людей, которые отчаянно рвались на волю. Когда Кацуки всё же вытолкнули из Ледового дворца, он упал на мраморную лестницу, чувствуя, как холод охватывает его. Но японского фигуриста это мало волновало. Он отдалился на определённое расстояние от комплекса, так и замерев. Взрыв полностью снёс крышу над катком. Только сейчас фигурист увидел, что много раненых выбегает из здания, а он сам был вымазан в чужой крови. Паника поселилась в нём, вызывая слёзы. Что же было с остальными?

— Юри!!! — Пхичит помахал рукой, придерживая какого-то раненого фигуриста. У самого парня из Таиланда, была не серьёзная рана на руке.

— Что с остальными? — только и смог спросить Кацуки, подбегая к другу.

— Всё в порядке — там никого не осталось, единственное... — он с печалью направил взгляд в сторону скорой помощи.

По одному выражению лица Чуланонта, у Юри упало сердце, а руки задрожали, готовясь предательски потерять все силы. В такие моменты говорят, что земля уходит из-под ног, а страх завладевает телом. Юри опасливо повернулся, так и не выдохнув.

«Среди белой тьмы снега и пропитанным горем воздухом, среди крови и слёз, я увидел его... Виктор Никифоров спал, окутанный кровавыми пятнами жизни...»