Вальс на льду

Танец двенадцатый. Переплетённые нити

  Толпы. Бесчисленные толпы людей, которые все куда-то спешат, разговаривают, кричат, пытаются перебить друг друга. В итоге, этот шум достигает пика, самых небес, взлетает ввысь словно птица, расправляя свои пёстрые крылья и кружа над людьми. А они всё галдят, толкаются, не видят друг друга; для них важно лишь покинуть этот ад, вырваться из объятий шума, вернуться в свой мир и окунуться в воду своих проблем и мыслей, утонуть в их глубине. Но если приглядеться, внутри этого бардака стоит девушка с алыми волосами. Она никуда не спешит, ничего не ищет; она просто стоит, закрыв глаза. Эта особа не обращает внимание ни на то, что её толкают, ни на то, что на неё пялятся и шепчутся. Она крепко стоит на ногах... и молчит. В какой-то момент, странный человек вскидывает руки и, прогибаясь в спине, наклоняет голову чуть вбок, принимая стойку партнёрши в вальсе. Несколько людей замирают и отходят чуть назад, а бальница делает плавный шаг, перемещая всё тело. Ей освобождают место люди, с изумлением наблюдая, как невысокая девушка так красиво вырисовывает линии, а потом из толпы появляется парень, который бережно, словно он может треснуть от одного лишь прикосновения, коснулся девушки. Переплетая пальцы их рук, придерживая её спину, прогибая её, он увёл незнакомку в танец, начав медленно перемещаться, словно хвастаясь красотой девушки и искренне улыбаясь.

- Батюшки, — с ухмылкой произнёс Виктор, проходя мимо. — И кто же этот рыжеволосый красавец?

— А? — Лиза остановилась, обращая внимание на пару, которая кружила среди толпы. — Ты о Саше? — только сейчас Плисецкая обратила на них внимание, обхватывая покрепче пакеты с купленной одеждой.

Когда красноволосая бальница подняла ногу, показывая красоту кружевной длинной юбки, и делая ещё один оборот, её тёмно-синие глаза наткнулись на Лизу, от чего танцовщица загорелась и быстро махнула девушке рукой, утопая в танце.

— А им не жарко в такой легкой одежде по холодным улицах кружиться? Зима всё-таки как никак, — поинтересовался бывший фигурист.

— Они привыкли. Это Ангелина, — улыбнулась в ответ Пилисецкая. –Они, наверное, с самого детства занимаются бальными танцами. На соревнования не ездят вот уже пять лет как. Они стали, если можно так выразится, уличными танцорами. Говорят, что конкурсы — это глупая чушь. Они не понимают, как могут чужие люди судить о душе танца. Не глупое ли мнение?

— Почему ты так решила? — удивился бывший фигурист.

Девушка неожиданно засмущалась, но всё же ответила:

— Не моё, конечно, дело, но... Но как можно говорить такое, хоть раз в жизни побывав там? Как по мне, так это счастье — танцевать среди высоких потолков, софитов, трибун и других участников, — она задумалась, разглядывая пару. – Просто чисто женские пары, как и мужские, не допускают на соревнования, так что я там никогда не была... но... Ты видишь? Их танец... это не просто набор движений и эмоций. Они излучают, какую-то ауру, словно превращаясь в невиданное существо... — выдохнула Лиза. — Такого можно добиться только после нескольких лет усердных тренировок вместе с партнёром, который действительно подходит тебе... — она неожиданно вздрогнула и замахала рукой. — Не обращай внимание, пошли. Кстати! Когда вы с Юри намерены посетить бальную студию? Я уже сказала владелице, что вы запишитесь.

— В принципе, хоть в любое время. Мои ноги уже в порядке, так что танцевать я могу, но вот Юри... — Виктор сделал тяжёлый вздох.

— Мия? Да... После того, что было... Но почему именно Юри? Можно найти себе любую партнёршу, лишь подав объявление в журнал по бальным танцам и...

— Юри стал моей опорой, ведь каждому человеку нужно на кого-то полагаться. А Кацуки стал именно этим человеком. В то же время, я могу спросить, почему именно Мия? Ты же так же могла подать объявление.

Девушка остановилась, чувствуя, как её сердце от страха подпрыгнуло.

-Ты её любишь, не так ли? — усмехнулся Никифоров.

- Как Вы?.. — прошептала от страха девушка, заливаясь краской.

-Ну, знаешь... рыбак рыбака... — улыбнулся ей любяще Виктор. — Я вижу, у тебя проблемы. Пошли, возьмем по чашке какао и сядем на лавку.

Девушка вдохнула тёплый пар, который исходил от чашки с горячим какао, и сделала глоток.

— Это началось, когда она помогла мне... Она буквально спасла меня, когда мне нужна была поддержка, и я сама не заметила, как начала испытывать чувства к ней... — прошептала, опуская взгляд, Лиза.

— Человек — как тонкая нить, за которую постоянно тянут, и если эту нить не будут перевязывать другие нитки, она просто порвётся от малейшего дуновения ветерка. Каждому человеку нужна опора. Но став опорой, другой человек будет страдать. Тогда нити должны переплестись, став опорой друг друга. Это как в вальсе, — проговорил Виктор, смотря в небо. — Вальс не может исполнять один человек — ему нужна опора. Но и ведущему тоже нужна поддержка, разве не так? — он улыбнулся, посмотрев на Плисецкую, которая сидела с открытым ртом.

- Как точно сказано... — бальница вздрогнула. — Выходит, Мие тоже нужна опора? То есть я? Но... я не могу... Я не такая сильная и...

- Если ты любишь человека, то обычно наплевать какая ты. Ты сделаешь всё ради него, ты отдашься ему полностью. У тебя никогда не было такого чувства? Когда я смотрю, как страдает Юри, я постоянно думаю, как бы мне стать поддержкой для него; так чтобы не только он обвился вокруг меня нитью, но и я; чтобы мы сплелись в крепкий узор.

— Кажется, я нашла смысл... — уверенно кивнула Лиза, поднимаясь со скамьи. — Я пойду! Мне нужно кое-что сделать, а вы приходите завтра в студию. Мию я как-нибудь удержу!

— Ладно, — улыбнулся ей бывший фигурист. — Я затащу этого скромного будущего танцора туда, обещаю.

Девушка радостно развернулась и убежала махая ему на прощанье.

- Ладно, — вздохнул Виктор, поднимаясь со скамьи. – Пришла пора посетить рынок.

Бывший русский фигурист разглядывал рыбу на прилавках в надежде сварганить что-нибудь вкусное на ужин. Он только развернулся, поправляя пакеты с покупками, что он приобрёл после прогулки с Лизой, как неожиданно столкнулся с девушкой.

— Извините, — произнёс он, пытаясь уйти.

— Это Вы меня простите, — на полном автомате кинула черноволосая, собираясь скрыться за очередным прилавком, но Виктора привлек её необычный разрез глаз, чуть схожий с японским.

— Простите, Вы родом из Японии? — Никифоров не заметил, как на автомате перешёл на иностранный язык. Хотел было поправится, но ему машинально ответили:

— Нет, родилась я тут. Просто отец был японцем.

— А позволите узнать ваше имя? — включил всю свою обаятельность русский фигурист.

— Сначала Вы назовите своё, — вздохнула девушка всем видом показывая, что ей неинтересна эта беседа.

— Виктор, — заулыбался бывший спортсмен.

— Мия, — фыркнула она. — Можете не запоминать, у меня всё равно нет времени на беседу с Вами.

— А у меня есть, — не отставал Виктор. — Я Вас знаю. Ведь как не знать великую пианистку, м?

При упоминании её прошлой профессии она замерла.

— Не хочу об этом говорить.

— Почему же?

— Это напоминает мне о нём...