Семь лет назад.
От автора
Уханье сов, шум листьев высоких хвойных деревьев, треск опавших сухих веток под рысью несущимися ногами и ужесточённое биение сердец двух людей. Женщина нормостенического телосложения бежит впереди, проталкиваясь сквозь торчащие ветви кустарников, наряду с этим царапая открытую кожу на руках в зоне предплечья. Ей безразличны приобретаемые маленькие ранки. Она с ними свыклась ещё с тех пор как покинула семью и создала собственную.
Её пятнадцатилетнее чадо следовало по пятам, боясь упустить хоть на пару сантиметров из виду. Как-никак видимость смутна, да и они без фонарей. Стараются держать направление не на свет луны, а в наиболее величественные участки грёз сумрака. И на то есть основание. Больно много событий за последние полгода, до перебора совершено убийств по сравнению с жизнью до рождения ребёнка. А всё потому, что они преступники, не научились содержать себя иным способом.
Женщина и отвлекающий погоню полиции мужчина с первого дня совместной жизни жили только так, и, к слову, не плохо. Они ни в чём себя не ограничивали, оттого и ребёнок рос здоровым. Вот только взамен на это у него не было ни детства, ни друзей, ни собственной комнатки, ни бестревожной жизни. Он располагал лишь несгораемой любовью родителей, нескончаемыми бегами, воровством и вынужденными убийствами, в которых стал принимать участие не так давно. И кто бы поверил, что тёмноволосый мальчик с кошачьим взглядом, изумительным для своего возраста телом и милым личиком ведёт чёрно-алую жизнь. Ему не знакомо, что такое из года в год видеть одни и те же лица одноклассников, что такое откровенные разговоры и многочисленная завязка отношений между сверстниками. Он раз-другой и настоящее имя тревожился забыть, поскольку, переходя из одной школы в другую, менял его. Скрытность и отвержённость к одногодкам, покладистость в учёбе — выполнялось на «A+» по просьбе той, которую он любил всем сердцем. Он мчится за ней, стиснув зубы, и прокусывает нижнюю губу до крови от невозможности прикрыть спину матери так же безупречно, как прямо сейчас это делает отец в километрах так за десять. Брюнет дал ему слово, что защитит её, убережёт. Чтобы они, как и всегда, по завершению дела посетили один из ресторанов, заказали наивкуснейшие блюда, понежились в номере люкс какого-нибудь отеля, а наутро, до исполнения нового заказа, отправили оставшиеся деньги, полученные от заказчика убийства, людям, к которым в этом мире ещё присутствовало доверие.
Излишне беспросветная чаща леса, куда забежали мать и сын, притупила зрение первой, в связи с чем она не разглядела выступ корня и запнулась. С крутым рывком упав на землю, женщина промычала от жгучести в локтевых суставах, в то время как мальчик рванул к ней, чтобы помочь подняться.
— Я здесь, я помогу, — утешал он, перекидывая руку мамы через своё плечо.
— Передохнём немножко? — попросила женщина, ускоренно дыша.
Мальчик с пониманием усадил её у дерева, дав облокотиться на толстый ствол, а сам без трепыханий сел рядом, зная, что у них в запасе есть несколько минут на отдых. В этот момент все его мысли были оккупированы отцом.
«Почему его так долго нет? Он уже должен был нас нагнать. Он ведь справляется? Его же не могли повязать? Такой как он даже полиции не по зубам, правда же?»
Сын зачастую равнялся на отца. Усердно пытался перенять от него всё себе: силу, отвагу, мужественность, даже природное обаяние и харизматичность, которой привлёк мать. Но осознавал, что для неких свойств характера ещё довольно мал и что ещё многое предстоит осуществить, прежде чем развить в себе такие же качества, как у Пака старшего.
Брюнет скользнул ладонью по густым волосам, откинув их назад (правда, некоторые прядки всё же вернулись в своё изначальное положение) и взглянул на мать, которая ласково улыбалась.
— Небось всех девочек в школе с ума свёл этой привычкой, Чим, — огласила очевидный факт женщина и проделала тот же жест, которым пользуется со времён детства.
— Да, и они дико приставучие, — пробубнил мальчик, протяжно выдохнув. Всё-таки большее он перенял от матери.
— Хочешь, чтобы на тебе заостряли внимание более скромные? — озорной тон выступил из её уст, чтобы снять накативший на них стресс.
— Нет. Мне такие не нравятся, мам. — Он увёл карие глаза в сторону, чтобы хоть как-то погасить яркий красный цвет на щёчках. Неловко.
— Тогда какая должна быть она, девочка Пака? — С лица женщины не сходила тёплая улыбка.
— Как ты, — утвердил Чимин, совладав со своей слабостью. — Такая же бесстрашная, стойкая, бойкая, преданная своей семье и с милой улыбкой. Прямо как у тебя, мам.
Женщина продолжала улыбаться, но вот что-то изменилось. Очевидно, бутоны прямодушия уступили место шипам неестественности. Она считала, что семья, в которой рос её единственный и любимый сын, не то, чем стоит гордиться и уж тем более подражать в будущем. Вследствие услышанного: как серьёзен голос и подлинен ответ данный младшим Паком, всё её бодрое настроение провалилось в чан печали. На взгляд матери, ему полагается найти девушку иного темперамента и склада жизни. Так будет лучше.
— Спасибо, солнышко, — сердечно поблагодарила она сына, заключив в объятия.
Чимин заробел от таковой порывистости, но немного погодя растаял в руках той, что бескорыстно любит.
Вскоре, когда набег любвеобильности изрядно затянулся, он был первым, кто выбрался из пут, выгораживая себя тем, что на это нет времени. И если бы он только знал, что это был последний день, когда он мог прижаться к её сердцу, то ни за что бы не стал торопить. Остался бы утопать в родной частичке себя до самой бесконечности.
Женщина ещё толком не успела встать, как получила пулю в область грудной клетки. Глухой звук из её уст от непередаваемой боли, бархатные, наполненные влагой глаза и оцепеневшее падение тела — мрачная картина, что Чимин бессознательно повесил на видное место в своей голове.
— Мама, — сухо вымолвил он, категорично не принимая во внимание сползающую жидкость по щеке, что с отвратительным привкусом соли зафиксировалась на пухлых губах. Этот день для мальчика встал на одну ступень с концом света. Он остался совсем один.
Его натренированные, но подкашивающиеся от испуга ноги несли в пучину неизвестности, в бескрайние просторы тугой темноты леса. Обещал отцу, что не даст в обиду мать, но так легко не сдержал слова. Стыдно, но и не это заставило его с равнодушием её там бросить. Полиция не намеревалась отступать, так же как и мысли, которыми Чимин пожирал себя не хуже червя: Какой смысл имеет обещание, когда ты не сдержал своё, отец? Как ты посмел оставить меня и маму?..
Среди людей в форме он не увидел мужчину, который с рождения был для него авторитетом.
