Привкус железа во рту почти прошел, надкушенный язык все так же ныл, вспыхивая новой болью даже от малейшего движения, но Тора терпела. Молча жевала кальмара и наблюдала за тем, как Райга отрезает новый кусочек и подает на клинке. Послушно открывала рот и жевала снова. Тетушка Морана, осьминожиха, здорово позаботилась, отдав им свои запасы сушеных и вяленых кальмаров. Правда, от них начинало подташнивать, а от избытка соли пить хотелось только сильнее. И если раньше можно было попросить Тайгона — священная вода годилась для питья более чем, то теперь просить было некого. Максимум, на что были способны они оба — уничтожить последние запасы воды.
На глаза тут же навернулись слезы, Тора шмыгнула носом, задрала голову, не давая им политься и, пару раз выдохнув, успокоилась. Снова открыла рот за добавкой, Райга, как ни в чем ни бывало, подал колечко кальмара.
Выглядел он неважно. Словно скелет, завернутый в чужую кожу. Которая, к тому же, была ему слишком мала. На руках прорисовывались все мышцы, все вены, кости, суставы до черточки. Обтянутый сухой кожей череп выглядел жутко. Особенно острые скулы и провалы щек и глазниц. Веки как будто стали меньше, и все время казалось, что серые кошачьи глаза смотрят с едва сдерживаемой ненавистью. Или не казалось.
— Чего так смотришь? — он покачал кольцом кальмара на кончике ножа у самого носа. — Эй, ушастая? Пялишься чего?
Тора отпрянула.
— Прости меня, — пробормотала и, стянув зубами кальмара, принялась жевать.
— А, ты все про это, — он махнул ножом и снова принялся нарезать еду себе и ей. — Жив я, жив, угомонись.
Она, поджав губы, кивнула. Он — жив, а вот Тай — нет.
— Еще будешь?
Мотнула головой и, опершись на лапы, встала. По-прежнему сильно качало, но если расставить ноги пошире и балансировать хвостом, то не так уж критично.
— Тебе нужно много отдыхать, — Райга смерил ее взглядом снизу вверх и доел нарезанные кусочки кальмара. — Я вроде не повредил мозг и затянул рану, но это не значит, что ты нормально функционируешь. Плюс еще солнце это треклятое печет.
— Лучше бы ты мне руки вылечил, и форму мою не рвал, — огрызнулась Тора себе по нос и, осекшись, тяжело выдохнула. — В смысле — спасибо за голову.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Дети Лепрозория
ФэнтезиЦесаревич бросается в погоню за прошлым своей матери, уверенный, что лишь в нем найдет ответ, кем же он является на самом деле. Он даже не знает, что ложью является абсолютно все, что ему о известно о матери. Жрица ищет источник жизненной силы импер...
