Хорошо, что я - бета!

Часть 53 Робин

Здравствуйте, меня зовут Робин и я не могу переспать со своим мужем. С моим любимым альфой, с моим Истинным. Смешно? Очень! Только не мне...

Я и представить не мог, что будут такие проблемы. Флирт, поцелуйчики, обнимашки — с этим всё нормально, я расслаблен, мне всё нравится, я кайфую. Но, когда доходит до чего-то посерьёзнее, меня будто парализует и сковывает изнутри, Генри это чувствует и отстраняется. Наверное потому, что трахать бревно ему воспитание не позволяет. И то же самое воспитание мешает спросить напрямую: «Какого хрена с тобой происходит, дорогой мой супруг?» Понятное дело, нам с мужем надо об этой фигне поговорить, но всё никак не получается. То Лео внезапно появится с какими-нибудь своими вопросами, то большому боссу с работы позвонят, то ещё что-нибудь. У нас и были-то моменты возможной близости всего два-три раза. До свадьбы мы с ним ни-ни, только ребёнка заделали на первой встрече, а так как порядочные, да там и некогда было особо. Сначала я от него бегал, не хотел, чтобы он узнал о ребёнке, потом Стивен не разрешил нам до свадьбы вместе жить, чисто из вредности, наверное. После свадьбы намечался медовый месяц, хотя с работой Генри получались только медовые выходные, но и это обломалось, потому что Лео сильно заболел, и Генри выселил меня обратно к брату и сестре, чтобы я не заразился. Так ещё неделя прошла. А следующую неделю Генри пропадал на работе чуть ли не сутками, чтобы наверстать время, которое провёл дома, ухаживая за больным ребёнком. В общем, когда он приходил, я уже спал, а будить беременного мужа ради секса ему, наверное, было совестно. Утром же он убегал, едва успев чмокнуть меня в щёку. Вот такой расклад.

Нет, мужа я хочу. Очень. Он в тот первый раз разбудил во мне зверя. Кролика, не иначе. Но вот, когда надо показать свою страсть, меня охватывает какой-то ступор.

Зверь... Вот представим, что моя сексуальность — это зверь. До встречи с Генри, зверь почти всегда спал, только три раза в год устраивал мне весёлую жизнь во время течек, а потом снова заваливался на бочок. Конечно, мне нравились альфы и до Генри, но ни один настолько, чтобы заткнуться и отдаться, а вот с Генри это произошло. Мой зверь проснулся, отряхнулся и вырвался на свободу во всей своей красе. И я перестал его бояться, я понял, что он прекрасен, и что нам с ним и с тем самым альфой может быть очень хорошо, так хорошо, как не было никогда прежде. А потом моего зверя, счастливого и довольного, впервые вволю нагулявшегося, жестоко избили. Словами. Избил человек, который разбудил и приручил, который стал родным и близким в тот самый момент, когда я почувствовал его запах, когда наши губы соединились в первом крышесносном поцелуе. Я всё понял и простил любимого уже давно. Умом простил, да и сердцем тоже, но мой зверь забился в нору и затравленно реагирует на любые попытки его вытащить. Хочет близости, но боится боли.