Десять писем для А.Л.

Письмо 1

"Привет. Я знаю, что ты не прочтешь это письмо никогда, но я не могу не писать.

Помнишь, как мы впервые встретились? Джейс притащил меня в институт, без сознания, без прошлого и с сомнительным будущим. Я помню, как открыла глаза уже новым человеком. Не просто примитивной девчонкой, а сумеречным охотником. Ты был первым, кого я увидела в новой жизни.

Я помню твои глаза, ярко-синие, как небо, и бездонные, как океан. Мне стало спокойно, как будто где-то внутри себя я знала, что такие глаза могут принадлежать только ангелу.

Ты смотрел на меня с недоверием, и как мне показалось, с упреком.

Знаешь, каждый раз, когда ты так на меня смотрел, я чувствовала себя виноватой, но это не помешало мне влюбиться в тебя окончательно и бесповоротно.

Ты никогда не узнаешь, как я рисовала тебя украдкой, когда никого не было рядом, как я целовала твой портрет на ночь, разговаривала с ним...

Ты назвал бы меня одержимой и был бы прав. Любовь - это один из видов одержимости.

До встречи с тобой мне казалось, что моя жизнь - это пазл, в котором не хватает какой-то детали, в самой середине, в области сердца. В тот день, когда я увидела тебя впервые, паззл сошелся.

Я помню, как ты сидел на краю моей кровати и задавал вопросы, а я смотрела на руну, украшавшую твою шею, и думала только о том, какая она на ощупь. Мне хотелось протянуть руку и дотронуться до тебя.

Мне так хотелось знать о тебе больше, но ты меня избегал. Могла ли судьба посмеяться надо мной сильнее. Дать все, что мне нужно, подарить мне любовь на расстоянии вытянутой руки и не дать возможности дотянуться...

Ты не представляешь себе, как это невыносимо, быть рядом с тобой, но не быть твоей...

Знаешь, я ненавижу драться, но каждый день я приходила в этот чертов зал и брала в руки оружие. Ты каждый день дарил мне ссадины и синяки, я же мечтала о поцелуе.

Ты говорил, что я слишком медлительна, что у меня плохая реакция, что я слишком слабая... Я не могла освободиться от твоего захвата, не потому что я слабей тебя, а потому что это были секунды в твоих объятиях...

Ты скажешь, что я глупая, и будешь прав. Я ведь сто раз могла уйти, но каждый раз я понимала, что не смогу жить, если хотя бы день в моей жизни не будет тебя.

Это такая извращенная форма садомазохизма, тебе до одури больно, хочется орать, вскрыть себе вены зубами, хочется,чтобы это мучение наконец закончилось... И в то же время, все что тебе хочется это еще... Ежедневная доза Алека Лайтвуда, зависимость, которую любишь всем сердцем.

Я смотрю на тебя и понимаю, что наши жизни, словно параллельные прямые, они тянутся рядом, проходя всего в нескольких долях миллиметра, практически соприкасаясь, но никогда не пересекутся.

Ты назвал бы меня больной и был бы прав. Мой диагноз-Александр Лайтвуд.

Ты моя шизофрения".

В своей комнате, на кровати сидел Алек и держал в руках коробку с инициалами Дж. К., в ней по прежнему лежали пинетки, прядь белых волос, и маленькая рубашечка, только теперь к ним прибавились ведьмин огонь, и небольшая пачка писем, каждое из которых было подписано А.Л.

Алек бережно сложил письмо, убрал его в конверт и тут же взялся за второе.