ХУДОЖНИК, ЧТО РИСУЕТ СЛЁЗЫ. (ЯОЙ)

Любил? Только секс? Отомстил?

-Ты что, согласен стать моим, ты что передумал? Ну же, отвечай мне.
-Отстань от меня. Я уже ничего не хочу. Вали отсюда.
-Да что с твоим настроением? Меняется как у девчонки.
-Как ты меня назвал? Повтори?
-Девчонка! Которая ломается при виде мужчины. И я уверен, что я нравлюсь тебе, нравлюсь как тот, под кем ты будешь стонать от удовольствия.
-Что?!! Ты с ума сошел, придурок!
-Да, сошел. Блядь...
Мэт посмотрел на плеть ещё раз и потянувшись схватил её. Он провел ею по всему телу художника и остановился на попе, затем прозвучал удар, он хлестнул мужчину слегка, потом, ещё раз и ещё. Сам того не понимая, Фредерик почувствовал, что ему понравилось такое прикосновение. То ли это от того, что было сделано Мэтом, то ли, от новизны ощущений. Он быстро пришел в себя:
-Ну все! Довольно,- зло ответил,- я не намерен терпеть весь этот цирк.
Фредерик хотел выхватить плеть, но был остановлен.
-Если ты скажешь, что не любишь меня, я уйду. Навсегда уйду. Из твоей жизни, из университета, из искусства. Стану обычным юристом и не помешаю тебе жить дальше.
Но если ты скажешь, что любишь меня, то я останусь здесь, как твой мужчина, как тот, с кем ты будешь навсегда. Выбирай. И хорошо подумай над ответом.
Опустив голову, художник скзал:
-Не люблю. Уходи.
-Это правда?
-Да.
-Повтори! ЭТО ТАК?
-ДА!!! И не ори на меня.
-Ну что же... Хорошо. Я уйду.
Когда парень уходил, то в груди мэтра что-то сжалось. Он не мог позволить, из-за своей гордости, позволить кому-то "иметь" себя. Но, с этим человеком было все иначе. Его, он любил, о нем думал, ненавидел и страдал от нехватки общения. Не дожидаясь того, как он откроет дверь, прокричал:
-Я согласен.
Мэт, будто ждал этого, он так медленно уходил, в надежде, что Фредерик прокричит что-то подобное. Не задерживаясь у дверей, он подбежал к нему и вцепился страстным поцелуем: жаркий, долгий, сбивающий дыхание, такой желанный. Каждая губа была атакована. До боли, Мэтью всасывал их, притягивал к себе. Целую вечность он ждал этого момента и не собирался останавливаться. Страстно обнимая партнёра, он со всей силы прижимал к себе. Фредерику не хватало воздуха и ему нужно было приложить много усилий чтобы вырваться из этих оков:
-Подожди, дай вздохнуть.
-Не могу. Как ты не понимаешь, что не могу без твоих губ, без твоего тела. Даже зная тебя так мало, я уже не могу без тебя. Ты был моим идолом, а теперь я хочу сделать тебя моим любимым. Я так долго хотел этого, не останавливай меня.
Его поцелуй стал нежнее, более спокойнее, художник смог отвечать ему. Их языки двигались навстречу друг другу, переплетались, словно в диком танце. Мэт, будто впервые, изучал десна, проникал под нижнюю губу, затем под верхнюю, сосал язык, который так проворно двигался и у него во рту.
Фредерик, не мог сопротивляться, он чувствовал как внизу живота, так сладко заныло, словно маленькие разряды тока, начали прокалывать его плоть. Член уже встал и при других обстоятельствах, он бы давно набросился на жертву, но сегодня, он решил пожертвовать всем тем, что было. Он отдался в руки человеку, который оказался сильнее его, который смог подавить его. Целуя Мэта, он ощущал неймоверную сладость, покусывал нежно губы, целовал в засос, облизывал язык. От таких перемен ласк, начала кружится голова. Такого поцелуя ещё не было в жизни обоих.
-Я не могу больше сдерживаться, позволь раздеть тебя?
Мэтр, лишь кивнул, в знак согласия. Не смотря на свою волевую внешность и сильный характер, сегодня он решил поддаться своему мужчине. Теперь, это звучало иначе - " мой мужчина". Теперь, он будет следовать за желаниями другого и дарить удовольствие. Это пугало. С какой-то стороны- он, человек имевший огромное количество партнёров и владеющий ими, стал таким же, стал девственником. Он никогда не думал, что сможет отдаться партнеру, что его роль сменится. Но, этот демон с прекрасными глазами, красивым лицом и молодым сильным телом, смог подавить его.
-Не могу поверить, что лишусь девственности, когда мне будет за тридцать, еще и с младше меня мужчиной.
-Но, любимым же мужчиной. Это большая разница. И мне плевать на возраст. Честно говоря, мне сейчас на все плевать. Я хочу любить тебя, только это.
Разделись полностью, они обнимали друг друга, их возбужденные члены прикасались постоянно и это приводило ещё к большему желанию. Не было больше страха и неуверенности, только первобытные инстинкты. Стоя по среди огромной студии, оба ласкали тела. Мэтью целовал те места, которые манили всегда: шею, ключицу, эти длинные пальцы гения. Он смотрел в глаза и улыбаясь, начал опускаться на колени, по пути к заветному месту, он останавливался на сосках, которые набухли от удовольствия и так ждали ласки. Облизывал их, покусывал нежно. Фредерик  запракинул голову назад и полностью отключившись, перестал думать вообще. В его голове было лишь желание продолжать то, что они начали. Лёгкая истома окутывала его, он продолжал получать удовольствие. Язык Мэта облизывал живот, дошёл до пупка, немного задержавшись, он облизывал его, целовал и ласкал. Это заставило сладко прорычать мужчину. Мэтью улыбнулся, посмотрел снизу вверх  и чертинкой в глазах сказал:
-Я только до половины ласк, дошёл, а ты уже так стонешь. Не думал, что такой чувствительный. Это ещё больше заводит.
Недовольно посмотрев на любимого и потом улыбнувшись, мастер прошептал:
-Меньше слов. Ты, кажется, был занят делом?
-Все, все. Не хочу гневить моего идола. Ещё передумаешь мне отдаться.
Фред, легко шлепнул парня и засмеялся, потом взяв его за волосы, легко вернул туда, где он остановился. Красивые пальцы, буквально утопали в локонах парня, а его большие руки, словно лапы зверя схватившего добычу, обхватили ягодицы художника. Рот, ловко заглотнул член, сразу, до самой глотки. Потом,  всего в слюне, Мэт его стал облизывать, мастерски сосать, вновь поглощать. Мэтр, двигал бедрами навстречу и толчки были то нежными, то грубими. Помогая себе рукой, парень освободил головку члена, стал нежно ее ласкать, бережно окутывать губами, слегка покусывать, ничего не доставляло большего удовольствия, как слышать пошлые постанывания любимого. Он смотрел, как Фредерик заглатывал слюну, как его кадык, все чаще двигаться.
-Аххх, аммм.
-Тебе хорошо?
-Да.
-Ты меня любишь?
-Ах... Да.
Не в силах себя сдерживать, Мэт поднялся и грубо схватил мужчину, повернул его и прижал грудью к столу, затем стал наслаждаться тем видом, который так привлекал взгляд. Тело Фреда было сбитым, подтянутым, накаченная попа и сильные ноги.
-Где взять смазку?
-В ванной, первый шкафчик.
Быстро найдя лубрикант, Мэт нанес себе на член и на анус Фредерику.
Одной рукой он ласкал спину любимого, поясницу, другой, растягивал его. Как же было туго, он уже не мог дождаться, как будет извиваться в нем, кончать в него.
-Ты хочешь без презерватива?
-Я уверен в тебе и в себе. Конечно, хочу. Как я смогу полностью тебя ощущать в этой резинке? Никак. Прошу, расслабься, иначе будет больно.
Когда Мэт начал входить уже членом, Фредерик кроме боли ничего не ощущал, ему хотелось прекрати все это, он просил выйти из него. Но парень не слушал и продолжал.
-Потерпи, пожалуйста. Я знаю каково это, но если расслабишься, то я смогу доставить тебе удовольствие.
Художник пытался быть послушными и когда, все же, смог расслабился, то потихоньку начал ощущать тепло и сладость внутри, боль отступила.
Мэт знал, что делать, он двигался то быстро, то медленно, понимал, когда нужно грубо владеть партнёром, а когда нежно входить в него. Поняв, что он нашёл заветную точку, словно массировал её членом. Лучшей наградой, были новые стоны, уже более пошлые, зрелые, намного громче.
Фред не мог понять новых ощущений. Сам над собой смеялся, когда вспоминал рассказы любовников о разрядах тока, ведь именно это он сейчас ощущал: словно сотни маленьких электродов подключили ему на поясницу и кто-то стал бить его током, все тело горело, лёгкая боль все ещё ощущалась, но она никак не влияла на то удовольствие, которое он испытывал.
Мэт резко вышел, повернул его к себе лицом, толкнул на стол:
-Я хочу видеть твои глаза, когда ты стонешь подо мной. Скажи ещё мне?
-Люблю.
-Еще.
-Люблю. Мать твою. Доволен?
Вновь вошел в художника, в этот раз нежно. Смотрел на себя, наслаждался своим превосходством, пальцами играл с сосками. Наблюдал, как Фредерик лежал с закрытыми и прикусывал губу.
Один только взгляд на него, возбуждал ещё больше. Толчки стали все сильнее, мощнее. Они смотрели друг на друга, Фредерик видел каждую испарину на лице любимого,  вытирал этот пот, обнимал его и нежно целовал. Они поменялись местами. Но, оба ради любимого, в свое время, стали жертвовать своими принципами.
Фред заключил руки в замок, на шее у Мэтью, тот стал двигаться очень быстро и одновременно дрочить член мэтра, когда он с рыком кончил, то Фредерика почувствовал как теплота разливается в нем, волна оргазма, накрыла его ещё раз и он кончил сразу поле Мэта.
Парень упал на него, их липкие тела тяжело дышали. Оба признались в любви друг другу. Оба лежали на огромном столе и не могли придти в себя.
Через время, они приняли вместе душ, Мэт увидел как Фредерик опять курил на балконе и вновь пришел к нему.
Смотрел как он втягивает ядовитый дым, как пускает кольца.
-У тебя хорошее настроение.
-А почему оно должно быть плохим?
-Холодает уже. Скоро зима.
-Ты не ответил мне на вопрос. Что может испортить мне настроение?
-Я.
-Почему? Скажи честно, что могло случится за эти минуты?  Все же хорошо было.
-Фредерик, не было. Я трахал тебя, чтобы отомстить, чтобы ты понял значение слов: "Тебе пора, детка". Мне, действительно, пора. Я позвоню тебе. Если захочешь, возьмёшь трубку, а если будешь меня ненавидеть, я не обижусь. Потому что прекрасно понимаю твои чувства сейчас.
Фред, выбросил окурок и произнес, тихо и почти не дыша, потому что сдерживал слезы:
-А как же слова о любви?
-Все так и есть. Ты - моя болезнь, мой идол и моя единственная любовь. Но, нездоровая. Я хочу вырвать корень этой болезни.
Я знаю, парадоксальная ситуация, почти стокгольмский синдром. Но, так и есть: с тобой мне плохо, а без тебя ещё хуже.
Я прощаюсь с тобой. Не знаю, встретимся ли ещё, сможешь ли ты простить мне эту выходку. Секс с тобой - это самое великолепное, что было у меня, но, я хочу стабильности и ты мне её вряд-ли дашь. Я боюсь ранить свое сердце ещё и ещё...
Долго молчал художник. У него не было сил даже накричать на Мэта, ударить его, хотя, очень хотелось. Он понимал, что вся его распутная, беспорядочная жизнь, вернула свой долг, за то, что он так себя вёл.
-Ты прав. Прощай.
Когда захлопнулась дверь, художник остался на балконе и продолжал курить, кусал свои губы, чтобы не заплакать, а Мэт побежал, что есть силы, домой и завалился на кровать.
-Тварь, мразь. Какой же я придурок. Важнее было отомстить, да? Просрал любимого. Он не простит меня никогда. Я заслужил на это. Пора закрыть эту книгу. Наша история окончена.
Прошла неделя...