Countryhumans: Она подарила нам жизнь...

Семья

Все таки... в объятиях родных так хорошо...
Герссия это признала через два года, когда матери не стало. Хотелось уйти в запой, долгий и нудный, чтобы никому в голову не пришло, что в родовом гнезде русских умирает девушка лет семнадцати. Как никак, но без родного и близкого человека жизнь не мила.
– Моя маленькая дочурка... – произнесла перед смертью ее мать. – Прости меня за все... И помни: не впадай в отчаяние, после не выберешься из него.
– Мам..? – Дороти со слезами смотрела на мать, сжимая ее единственную руку.
– История смотрит на тебя, никогда не сводит глаз своих.
Женщина закрыла веки и отпустила руку дочери, которая кричала одно и тоже...
"Мама"...
Телефон затрещал в конвульсиях, словно стучал сердце самого мобильника. Девушка скрепя зубами подняла трубку и сказала:
– ГРФ на связи.
– Герси, привет! – прозвучал голос в трубке.
– Чего тебе, Кая? – спросила Элли, сверля взглядом белоснежный потолок.
– Завтра собрание в 15.00. – ответила Кая.
– Слушай, китаянка-японка... – прорычала немка. – И без тебя знаю. Велик до этого звонил.
– Ой... – произнесла дочь Япония и Китая. – Прости не знала.
– Ты что-то ещё хотела? – просила русская, принимая положение "сидя".
– Тебе надо развеяться.. – сказала японка, кусая ручку в трубке.
– То есть? – поинтересовалась ГРФ, потирая глаза.
– Может на заброшки, как в колледже?
– А давай.. – согласилась Герссия. – Хоть разомнусь.
– Круто! – воскликнула Кая. – В встречаемся на нашем месте! Гитару прихвати!
– Мне пиво как обычно! – усмехнулась немка и встала с кровати.
– Оки-доки! – сказала Кая и завершила разговор.
Герссия встала и пошла к шкафу одеваться. Джинсы свитер – как обычно. Ах, да. Всеми знаменитая шапка-ушанка, куда уж без нее! Девушка посмотрела на себя в зеркало, сократилась как маленькая девочка и подошла к стене, где стояла гитара в чёрном чехле с подписью самой Гречки, ее с матерью исполнительница, благодаря которой она живёт с одной целью — утереть носы полудуркам из "Недальновидной семёрки государств". Она загорелась этим, после смерти матери и изучения дневника России.
Герссия вышла на улицу и пошла в сторону разваливающегося дома, что был на соседней улице. Там никого нет и давно пустовал, чем заинтересовал подружек со старшей школы, которую они наспех закончили.
Кая или Китайско-Японская народная республика дочь Китая и Японии является самой умной и интересной страной среди девочек, а также яркой любительницей аниме и робототехники (даже записалась в кружок по робототехнике).
Герси и Кая — не разлей вода. Они вместе делали уроки, гуляли, ночевали друг у друга и устраивали полнейшую ересь, чтобы потом, с улыбкой на лице, вспомнить эти весёлые деньки.
– Ого! – воскликнула Кая. – Ты меня быстрее.
– Я через улицу живу. – усмехнулся ГРФ. – А ли ты забыла?
Кая залилась смехом, на что Элли легонько улыбнулась. Девушки зашли в дом, шутя про свое, и огляделись. Бежевые потолок и стены с толстым слоем пыли, в углах паутина, тёмная лестница (наверное из дуба), кухня-гостиная, старый диван черного цвета, белоснежный, местами порванный тюль был покрыт пылью и легонько качался на ветру.
– Как и раньше. – пожала плечами Кая и протянула Элли банку Балтика 0.
– По моему, здесь кто-то обитает... – хмыкнула Герссия.
– Только призраки этого места. – хихикнула Кая.
– Мама рассказывала, что здесь жил самая ужасная страна по имени Третий Рейх. – сказала русская и провела по стене. – Один из моих предков.
– У-у... – вырвалось из груди японки. – У меня бабушка Японская Империя.
– А еще у меня дедушка СССР! – съехидничала Дороти.
– Папа говорил, что СССР был хорошим человеком. – с улыбкой сказала КЯНР.
– Мама тоже так говорила. – вздохнула Герссия и достала гитару из чехла.
Кая поняла, что пора петь песни, иначе их прогулка неудачна. Они пели разные песни – Гречки, Митяева*, Розенбаума, Высоцкого и так далее. Они пели душой, да и зачем тогда нужен голос?
– Германия, а ты уверен, что здесь никого нет? – послышался хриплый мужской бас.
– Отец, уверен в этом. – ответил второй мужской голос.
Девушки решили сматываться отсюда и, собрав свои вещи, сиганули в окно, а после через забор. Они прибежали в дом Герссии и заперли все окна и двери, остерегаясь, что кто-то попытается вломиться в дом и т.д.
Утро началось не с кофе, а с отборочного мата на русском языке. Герссия как всегда пыталась приготовить завтрак, при этом обожгла руку, подгорел омлет, приготовила кофе и сделала обычные тосты.
– Герс, все окей? – спросила Кая, спустившаяся на трапезу.
– Ни хрена подобного! – раздражённо бросила ГРФ. – Я готовить разучилась!
– Ну да, ну да. – хмыкнула японка. – Мамы нет, жрем Доширак.
– Иди ты лесом! – буркнула Элли и быстро выпила свой кофе.
В дверь настойчиво постучали. Девушки-союзницы переглянулись, мол "мы же никого не ждали, тогда какого к нам пришли?"
Герссия с горем пополам подошла открывать дверь и увидела мужчину и парня лет 26. У них были флаги Третьего Рейха и ФРГ. Герссия спросила у них:
– Вам что-то нужно?
Немцы переглянулись и спросили:
– Девушка.. А где здание ООН?
Дороти взглатнула и с опаской ответила:
– Он на другом конце улицы. Прямо по ней.
– Ага.. – пробормотал парень и сказал:
– А ведь говорил.
– О господи, Германия!
В дверном проёме появилась Кая и удивительно спросила на немецком языке:
– Какого, мать его хрена, тут делает нацист?
Немцы покосились на азиатку. Кая вздрогнула и стала объясняться, что она не хотела их оскорблять и так далее. Герссия смотрела в пол ища точку для своего обозрения, но ее прервал мужской бас:
– ПСИНА НАЦИСТКАЯ!
Названный резко дернулся и бросился на утек, да как можно дальше от этого... Этой... страны? Ай, ладно!
Оставшихся прорвало на смех. Казалось что тут может быть смешного, когда тебя хотят вновь убить, отправить в преисподнюю.
– А вы, собственно, кто? – в унисон спросили девушки.
Германия приподнял уголки губ и печально сказал:
– Я твой отец, Дороти.
Герссия опешила от такого заявления. Не, ну согласитесь: приходит какой-то мужик и заявляет, мол: " Я — твой отец." Да вы его пошлете на три добрые буквы, да дадите ему люлей в придачу. ГРФ встряхнула головой и переспросила:
– Вы... кто?
– Твой отец — ФРГ. – ответил мужчина и поправил очки на своём носу.
– Год распада СССР?! – спросила ГРФ.
– 26 декабря 1991 год! – откликнулся мужчина в старой ушанке. – И с чего ты это спрашиваешь у Германа?
Герссия села на ступеньку, схватившись за голову. Кая поспешила к подруге и сказала:
– А с чего вы уверены, что вы отец Герссии?
– Ее имя состоит из двух имён: Германия, то бишь я, и Россия, ее мать. – вздохнул Германия и присел на корточки. – Герси, посмотри на меня.
– Куда ты пропал? – спросила девушка.
– Умер он! – прошипел еще один немец. – Американская задница убила его.
– Что?.. – спросила немка и посмотрела в глаза отца.
Германия осознавал, что это было необходимо, чтобы дать дочери шанс стать страной, так что...
– Это... – произнёс Германия. – Это было необходимо, ибо США угрожал твоей смертью.. Мне этого не хотелось.
– Папа! – всхлипнула Герссия и прижалась к отцу, выплакивая ему все своё горе, которое накопилось у нее за эти два года.
Германия не отстранял от себя свою дочь, а лишь прижимал её к себе, шепча ласковые слова, гладя её по голове. Кая умилялась этой картиной, радуясь за подругу, которая получила это спустя два года.
Это было маленьким чудом, о котором она и мечтала. Но...
– Сына/Германия.... – послышалось над их головами.
– А-а-а! – завопили японка, русская и немец.