Наследие звездного света

ЛЕТИ

РЕЗЕРФОРД

Казни всегда происходили в самую тёмную ночь.

Когда несчастных настигала смерть, вспыхивая нестерпимым отчаянием в их глазах, весь город праздновал это событие: истинная кровь её народа.

Вчера, лишь рассвело, жители Бутенопа, столицы величественной империи Резерфорд, уже знали о предстоящем событии - казни предателей короны. Они с энтузиазмом обсуждали, кому суждено принять свою смерть в этом году, и сбивались со счета от количества претендентов. Всего их было десять: десять человек прилюдно казнили раз в год, чтобы напомнить народу о верховенстве власти монархов. Это жестоко, да, но, сделав из казни ежегодную традицию, отцу Лети наконец удалось добиться стабильности, которая исчезла вместе с союзом семи империй почти пятьдесят лет назад. Этого времени оказалось достаточно для того, чтобы развязать войну, пусть и не на бумажках, но в реальном мире.

«А мы все ещё приносим в жертву людей» - подумала девушка, ступая нетвёрдой ногой на первую ступень построенного вчерашним утром помоста.

Она стояла поодаль, прячась в тени людей Шаяна - правителя империи, её брата - пока тот произносил длинную речь о верности и нерушимом единстве империи. Возле Шаяна находилась его подружка, Адри, которая держалась рукой за перила, отбивая ноготками какой-то весёленький ритм. А Лети с ужасом ожидала своей очереди.

Вчера её брат сообщил девушке, что она должна будет вынести приговор одному из десятка казнённых. Он знал, что само существование данной традиции приводит Лети в бешенство, но всё равно заявлял о её обязанности перед империей, как будто девушка имела хоть каплю реальной власти. Всего лишь очередная шавка Шаяна!

Лети чувствовала, что нужно что-то сделать, но - что?... Она не понимала. И потому, когда Шаян торжественно, со всем свойственным ему очарованием объявил о её выходе, девушка сделала покорный шаг вперёд. Ещё шаг и ещё - она встала рядом с братом, придерживаясь почтительного расстояния: их отделяли всего два шага, но даже со своего места она могла чувствовать удовольствие, которое он испытывал при виде затихшей в предвкушениии толпы. Площадь освещалась сафитами, холодный свет которых заставлял стоящую на возвышении Лети щурить глаза, если только она бросала мимолётный взгляд в сторону замка. Тусклый луч света достигал первые от помоста ряды зрителей, остальные же были подвластны полной луне и ярким, словно маленькие искорки, звёздам.