Мой! Мой! Мой!

Глава 4.

Двое студентов медленно и устало плелись домой. Ацуши – после достаточно тяжёлого дня, но все же весёлый из-за вкусного обеда, а Осаму лишь создавал вид усталости, чтобы Накаджиме было хоть немного жаль его, из-за чего он обязательно пригласит его к себе выпить чаю и отдохнуть. А Рюноске следил за ними то за углом дома, то за машинами – пытался быть более незаметным, что как раз таки и получалось. По крайней мере, Ацуши и Осаму его не замечали. Акутагава даже позабыл про машину, что стояла около колледжа, у него была лишь одна цель – следить, как бы бинтованное дерьмецо не навредило его котёнку.

– Что этот старикан наговорил тебе, м~? – спросил Осаму у Ацуши, лучезарно улыбаясь.

– Старикан?... Н-но Акутагава-семпай не такой уж и старый: ему всего-то двадцать шес-... – начал было Ацуши, как Дазай вновь перебил его.

– Видимо, у меня и вправду такая привычка – называть всех преподавателей старикашками, – на веселе соврал Осаму. Он никогда никого не называл так, кроме Рюноске, конечно же. Да и дело было не в возрасте – Дазай хотел, чтобы Акутагава-семпай перестал нравиться Ацуши. – Так что он там наговорил тебе?

– Он всего-то покормил меня, – произнес Накаджима.

– Ты был голоден? – спросил Осаму, поглядывая на Ацуши.

– Совсем немного... Я хотел поесть чуть-чуть, а потом отказаться, но... Но я только моргнул, как отядзуке и не бывало, – ответил Накаджима.

– Я же говорил тебе попросить меня накормить тебя, если ты голоден, – Осаму остановился и обнял Ацуши, прижимая к себе. – Я понимаю, что у тебя мало денег, но я же могу прокормить тебя! Не стоит стесняться – просто скажи. Ты и без того худой, как спичка, дай хоть я откормлю тебя!

Акутагава со злости чуть было не разбил стёкла рядом стоящей машины, но он сдержался. Сдержался лишь немного – в ту же секунду в рядом стоящую стену жилого дома полетели несколько сильных ударов кулаком, от которых Рюноске лишь неприметно сморщился от боли и осмотрел свои костяшки – в кровь разодрал. Его даже не смутило то, что его до этого назвали «стариканом» в его то двадцать шесть лет.

– О-осаму-кун, не стоит тратить деньги на меня! – ответил Ацуши, слегка приобнимая Дазая.

– Стоит. Ты только погляди на себя: кожа да кости, мешки под глазами, вечно усталый! – Осаму оторвался от Ацуши, чему Рюноске был только рад, но Дазай взял никак не отреагировавшего Ацуши за руку и продолжил путь, пока Акутагава размышлял, какой срок он получит при убийстве наглого студента. – Отныне, раз уж ты не можешь следить и ухаживать за собой, то это буду делать я! Теперь я буду жить у тебя! Уж кто-то должен позаботиться о тебе!

Ацуши замер в шоке, как и, собственно, Рюноске.

– Н-но ты не можешь жить у меня! У меня нет второй кровати, я и сам на диване сплю!

– Думаю, мы без проблем уместимся на одном диване~!

Рюноске гневался. Гневался и разбивал стулья на помойке поблизости об асфальт, пока в каждой его руке не осталось по одной ножке от деревянного стула, а асфальт не был усыпан щепками и деревяшками. Хорошо, что помойку была за домом, где никто не мог увидеть то, что натворил преподаватель местного колледжа.

В этот раз Осаму не уйти. В этот раз Дазай не сможет больше притронуться к его невинному котёнку. В этот раз только Акутагава сможет касаться Ацуши везде, где только пожелает, а Осаму будет гнить в гробу.

***

– Набор кухонных ножей, гигантские мешки для мусора и упаковка резиновых перчаток?... – спросил кассир ближайшего гипермаркета.

– Знаете, моя жена так любит готовить~! Так хочется обрадовать её! А ещё мы часто убираем ближайший парк от мусора каждую субботу! – сказал Рюноске с поддельной радостью и улыбкой, а покупатели лишь умилились и заулыбались, перешептываясь: «Как мило!».

***

Акутагава припарковал свою машину за углом дома, где как раз таки находилась помойка, через которую должен пройти Осаму по пути домой. Он не должен остаться сегодня у Ацуши, он должен перенести все свои вещи в его квартиру, включая тюбик со смазкой и пару презервативов, уж без этого он не ляжет в одну постель с Накаджимой, таким невинным котёнком.

***

Зоркие глаза Акутагавы заметили приближающуюся фигуру Осаму, что вышел из подъезда Ацуши только под вечер. Рюноске спрятал нож за своей спиной дрожащими руками, напоминая себе, что это он делает ради себя и своего котёнка. Только ради этого.

Фигура Осаму зашла за угол, как увидела Рюноске прямо перед собой.

– Акутагава, какая встреча! – произнёс Осаму, ухмыляясь. – Неужели преподаватель пришёл понаблюдать за Ацуши~? Поздно, Акут-...

Не успел Дазай договорить, как Рюноске повалил его на асфальт и судорожно с размаха втыкает нож в горло ненавистного студента, что даже вскрикнуть не успел. А потом ещё удар. И ещё, ещё, ещё...

***

Акутагава уже не помнит, как сжёг за городом мешок с трупом и рубашку, испачканную кровью.

Акутагава пытается забыть ненавистного Дазая, радуясь, что всё обошлось.

Акутагава ложится в свою постель и улыбается, потому что котёнок отныне только его, и больше ничей.