Секрет

7

Северус подождал немного для верности, и только потом открыл дверь. Гермиона сидела за столом как примерная ученица, положив руки на колени. Северус огляделся. Что бы она здесь ни делала, все следы своей истерики Гермиона убрала. — Мисс Грейнджер, вы есть хотите? — он подошел к плите и разложил омлет по тарелкам. Поставить джезву на огонь, чтобы сварить еще кофе было минутным делом. Когда он поставил завтрак на стол, Гермиона все еще сидела в той же позе. Все то время, пока он накрывал на стол и варил кофе, она не сводила с него настороженного взгляда. — Ешьте, мисс Грейнджер, — он сел напротив нее и приступил к завтраку. — Вы точно не плод моего воображения? — подозрительно спросила Гермиона. — Мы же уже с вами выяснили, что нет. — И вы не исчезнете? — Мисс Грейнджер, прекратите вести себя как идиотка! — он не выдержал и повысил голос. — Это точно вы, — Гермиона вздохнула с облегчением и набросилась на еду. Северус даже отложил вилку, с беспокойством глядя, как она поглощает нехитрый завтрак. — Мисс Грейнджер, вы когда в последний раз ели? — Я не помню, может быть, вчера? Или позавчера? — ей было все равно. Она осознала, что он живой и что он сидит на ее кухне. А это была ее кухня, потому что она купила этот дом. Осознав все это, девушка вдруг поняла, что ужасно хочет есть. — Так, — он встал и закурил. — Так. Я всегда был противником излишнего насилия. Несмотря на свою странную жизнь, я убил только одного человека — Альбуса Дамблдора, но сейчас все самые темные фибры моей души жаждут убийства. Где сейчас находится Поттер? — он повернулся к Гермионе, которая сосредоточенно собирала остатки омлета кусочком хлеба. — Не знаю, наверное, на службе, в Аврорате, — Гермиона обхватила чашку обеими руками и сделала глоточек кофе. — Ой, какой он крепкий. А сахар есть? И молоко? — Странный вопрос, учитывая, что мы находимся в Вашем доме, — хмыкнул Северус. Гермиона виновато потупилась. — Мерлин, мисс Грейнджер, прекратите себя вести как нашкодивший котенок. Вы мне больше нравились полчаса назад. Гермиона сосредоточенно нахмурилась. — Значит, чтобы вам понравиться, нужно постоянно пытаться вас убить? Северус подавился дымом и закашлялся. — Если следовать этой логике, я должен быть без ума от Беллы, — наконец, удалось выдавить ему. — А я не знаю, — вдруг сообщила Гермиона. — Может, вы и были без ума от Беллы, и поэтому предпочли предаваться горю в одиночестве, заставив нас всех поверить, что вы умерли. — Мисс Грейнджер, — Северус открыл шкаф и буквально швырнул на стол сахарницу и молоко. — Пейте уже кофе. — Вы мне не ответили, почему вы иногда так резко переключались между образами, которые пытались нам всем навязать. — Навязать? — Да, сэр, навязать. Вы же буквально зазомбировали нас. Как только кто-то произносил имя Снейп, у всех в школе включалась ассоциативная цепочка: сальноволосый ублюдок, ненавидящий все живое, убийца пресветлого Альбуса, зло во плоти. Какой Волдеморт? Вот Снейп — это да, это воплощение зла и порока. — Мисс Грейнджер, вы забываетесь,— Северус почувствовал раздражение. — Нет, это вы забылись, — Гермиона встала, подошла к нему вплотную и ткнула пальчиком в грудь. — Вам отдохнуть от зомбирования захотелось? Сил поди много уходило, скажите, а вы магией не пользовались для закрепления эффекта? Или у вас действительно скотский характер, и вы только его немного приукрасили? — А почему вы на меня орете? — опешил бывший тройной шпион. — Да потому что из-за вас я неврастеничкой стала. У меня когнитивный диссонанс был на протяжении шести лет учебы. Да потом еще эти воспоминания. Вам что, делать было нечего? Захотелось для разнообразия с заучкой Грейнджер поиграть? — она уже практически прижималась к нему. Отступать Северусу было некуда, он и так был приперт к столу. Она была очень миниатюрной. Чтобы смотреть ему в лицо, ей пришлось задрать голову. — Вы так и не ответили на мой вопрос. Зачем вы это делали? — Мисс Грейнджер, я не играл с вами. Откуда у вас вообще такие мысли? Неужели вас так покоробило мое искреннее желание немного помочь? — он вдруг очень остро ощутил, что к нему прижимается тело молодой и, что уж тут говорить, красивой девушки. — Мисс Грейнджер, не прижимайтесь так ко мне. — Почему? — Да потому что, глупая девчонка, я еще не старый мужик, а вы как всегда не просчитываете всех последствий. Мы находимся одни в заброшенном доме одного из криминальных районов города. И вы правы, у меня действительно скотский характер. Вы не боитесь, что я могу что-нибудь с вами сделать? Она наклонила голову набок и с любопытством посмотрела на него. — Нет, я уже говорила, что не боюсь вас. Северус сжал зубы и решительно отодвинул от себя Гермиону. Получив некоторую свободу действий, он сел за стол и глотнул уже остывший кофе. — Вы сказали, что месяц были без сознания, но каким образом вы находились в больнице святого Мунго и об этом никто не знал? — Наверное потому, что меня там не было, — Северус потряс пачку, чтобы понять, сколько осталось сигарет. — Но, а как же ваше выздоровление, вам же нужна была помощь медиков. — На том этапе мне помощь была не нужна, только санитарная, а с этим вполне справлялись домовики. Те, кто за мной наблюдал, получили все полагающиеся инструкции. Вот если бы что-то пошло не так, вот тогда меня быстренько и перевезли бы в Мунго. К счастью, этого не потребовалось. Ненавижу больницы. — Да, я помню. Скажите, сэр, а вы давно курите? — вдруг спросила Гермиона. Она немного успокоилась, к тому же его слова немного ее отрезвили. — Я всю жизнь курю, с тринадцати лет. Вы же видите, где я жил. — Тогда, в начале 1995 года, вы меня очень резко опустили с небес на землю, — внезапно сказала Гермиона. — Но потом, все в том же 1995, когда в школе зверствовала Амбридж, вы снова решили, что мне необходима встряска. — Я плохо помню 1995 год, — Северус откинулся на спинку стула. — Темный Лорд только что возродился и пребывал просто в отличном настроении. К тому же меня уже списали со счетов, пришлось выложиться по полной, завоевывая потерянное доверие. — Вы всегда называете его Темным Лордом? — Привычка. Вы не возражаете? — он достал очередную сигарету. Так много он не курил пожалуй с того самого 1995 года. Гермиона отрицательно покачала головой. Ей почему-то невероятно нравилось, что она стала свидетелем его самой земной вредной привычки. Словно он стал самим собой, не прячась и не разыгрывая из себя невесть что. Обычный мужчина со своими тараканами, не слишком привлекательный, но и не урод, с хорошим телом и скверным характером… Но здесь сейчас сидел и курил не профессор Снейп, это точно. «Северус», — прошептала она про себя, удивляясь внезапному узнаванию. * * * В начале 1995 года для Гермионы все было плохо. Она погрязла в своих переживаниях. Пытаясь сосредоточиться на Роне, она довела себя до такого состояния, что начала испытывать ревность. Но эта ревность была странной. Она бесилась, что он делает все, чтобы оттолкнуть ее, а ей была необходима его симпатия, чтобы закрепить эффект и полностью похоронить свою влюбленность. Да еще Амбридж. Как-то лежа в постели и боясь уснуть (потому что во сне она точно будет касаться его обнаженной груди, а он будет перебирать ее волосы), Гермиона перебирала в уме все те заклятья, которые она могла отнести к защите и нападению. Их оказалось обидно мало. Волдеморт возродился в отвратительном теле, и значит, опасность повисла над всеми ними, особенно над магглорожденными. — Что же делать? Нужно же что-то сделать, — она сжала кулачки. Гермиона знала, что сама ничего толком не сможет придумать. Ей нужна была помощь, желательно кого-то из опытных магов. Спросить у профессора МакГонагалл? Нет, это не вариант. Гермиона сильно сомневалась, что ее декан может предложить что-то противозаконное, а то, что им придется делать что-то противозаконное, не вызывало сомнений. Внезапно перед глазами всплыла надпись «Блэк-козел», а в голове прозвучал голос: «Вам никогда не хотелось похулиганить, мисс Грейнджер? А зря». «Нет-нет-нет, только не это, ну пожалуйста», — Гермиона накрыла голову подушкой. Но с другой стороны она прекрасно понимала, что, если им не поможет он, то не поможет никто. Обычно он сам ее находил, словно чувствовал, что она сильно нуждается в помощи. Сейчас ей придется идти к нему самой. Она все-таки забылась тревожным сном, в котором он, запустив руки в ее волосы, внезапно нагнулся так низко, что она почувствовала его дыхание на своей шее и прошептал: «Вам нужно только спросить, мисс Грейнджер, уверяю вас, я не кусаюсь». Она проснулась с бешено колотящимся сердцем и замершим на губах стоном. На следующий день она дождалась семи вечера и отправилась в подземелья. Гарри она сказала, что идет в библиотеку. Долго простояв возле двери в его кабинет, она все же решила постучать. На стук никто не ответил. Гермиона закусила губу. Она одна из очень немногих студентов знала, где находятся закрепленные за ним апартаменты. Интересно, а как это будет выглядеть — шестнадцатилетняя нимфетка вваливается в комнату своего профессора. Практически в его спальню. Класс, Грейнджер. Тем более что, если бы… Гермиона сильнее прикусила губу, заставив себя прийти в себя. Не о том думаешь, деточка. Подумай лучше, как ты свою тягу к хулиганству обосновывать будешь. Спустя еще полчаса она решилась. Подойдя к нужной двери, она постучалась, чтобы не передумать. Открыли ей не сразу. Она уже подумала, что его нет и в его комнатах, когда дверь слегка приоткрылась, и профессор Снейп выглянул в коридор. — Мисс Грейнджер? Что вы здесь делаете? — профессор нахмурился, глядя на нее. — Профессор, я… в общем, мне нужно с кем-то посоветоваться. — А со своим деканом вы посоветоваться не в состоянии? Какие у вас проблемы? — Не с тормозами, сэр, — поспешно ответила она на невысказанный вопрос. — Вы же сами говорили, что я могу обратиться к вам за помощью, если будет необходимо. Так вот, сейчас необходимо просто до крайности. Он посверлил ее своим фирменным взглядом, затем неохотно открыл дверь пошире. — Да, что-то подобное я имел глупость однажды сказать. Проходите, — он посторонился, пропуская ее в комнату. Гермиона вытерла мокрые ладони о мантию. Она стояла посреди гостиной. Сесть он ей не предложил. — Профессор Снейп, у меня, да и не только у меня проблема с ЗОТИ. А учитывая все происходящее это просто недопустимо, — "Почему он всегда без мантии, когда мы в неформальной обстановке встречаемся?" — Я не совсем понимаю, куда вы клоните, мисс Грейнджер, — он присел на подлокотник кресла и сложил руки на груди. — Вы что же предлагаете мне вести у вас индивидуальные уроки по данному предмету? — А вы можете? — увидев, как расширились его глаза, она прикусила язык. — Я не стала бы так наглеть, сэр, — добавила она тихо. — Наверное, мы сами можем позаниматься, тем более Гарри знает больше всех нас атакующих и защитных заклинаний, — Снейп хмыкнул. Гермиона решила не обращать на это внимание. Конечно, он привык всех оценивать со своей колокольни. Если ты на первом курсе не можешь Феликс Фелициус сварить и патронус вызвать, то иначе как клиническим идиотом тебя назвать нельзя. Не все такие как вы, профессор. — Да, Гарри знает гораздо больше нас. И я думаю, что он сможет нас хоть чему-то научить. — И в чем проблема, мисс Грейнджер? — Так ведь Амбридж… Она никогда никого из своих профессоров не называла не по форме. Северус даже позволил себе удивиться такой неприязни. — Да забудьте вы про эту женщину, — он махнул рукой. — Создайте кружок по интересам, и вперед. — Профессор Снейп, я понимаю, вы очень заняты, но даже в своей занятости вы, наверное, обратили внимание на невероятное количество запрещающих декретов. Как только мы создадим нечто подобное, она тут же издаст новый декрет и запретит наш кружок по интересам. Профессор Снейп задумался. Он думал минут десять, затем решительно поднялся и подошел к столу. Открыв ящик, он вытащил горсть галеонов и высыпал их на стол. — Что вы знаете про Протеевы чары, мисс Грейнджер? — Только то, что они существуют, сэр, — тихо пробормотала Гермиона, думая про себя, что она полная кретинка, и что все опять нужно будет с Роном начинать сначала. Но это нужно не только ей, поэтому нужно терпеть, Гермиона, одернула она себя же. — Подойдите, мисс Грейнджер. Я, конечно, не профессор чар, но попробую вас научить. Чары были очень сложными, но объяснял профессор необычайно просто. Гермиона вообще заметила, что, когда он не орал, его объяснения могли понять с первого раза даже Гарри с Роном. Экспеллиармус, например, все видели вообще один раз, и практически все его знают и умеют накладывать. Наложение чар на монеты заняло целую неделю, во время которой она каждый раз проскальзывала в его комнаты по вечерам. Однажды он долго смотрел на нее, барабаня пальцами по крышке стола. Затем спросил: — Мисс Грейнджер, скажите мне, только честно, Поттер мазохист? — Нет, с чего вы взяли? — пролепетала Гермиона. — Тогда, объясните мне, почему он все еще не накатал жалобу на имя директора школы, а затем и на имя министра, что к нему применяют непозволительные и запрещенные методы отработки? — Гермиона внимательно посмотрела на него. За эту неделю она научилась разбираться во многих оттенках его настроения. Ее вырвавшаяся на свободу влюбленность пребывала в полном экстазе, перебирая те крохи воспоминаний, которые он ей подарил. Так она вывела для себя одну интересную закономерность: чем больше он злился, тем тише разговаривал. А это приводило к интересным выводам по поводу его криков на уроках. Сейчас же он вообще практически шипел. — Я не знаю, сэр. Я просила его обратиться к директору Дамблдору, но он отказался, — она не спрашивала, что он имел в виду про запрещенные методы отработок. Это и так было понятно. — Идиот малолетний. Кретин, еще хуже его блаженного папаши, — процедил профессор, рывком открывая одну из дверей, за которой Гермиона увидела небольшую лабораторию. Подойдя к шкафу, он долго в нем копался, затем вытащил какой-то флакон. Пинком закрыв дверь так, что сидящая за столом Гермиона вздрогнула, он буквально швырнул ей флакон. — Бадьян. Надеюсь мне не нужно объяснять, что с ним делать? Гермиона покачала головой и подумала, что сегодня ее влюбленность будет валяться в обмороке от экстаза. — Мисс Грейнджер, давайте сегодня не будем накладывать чары, — он сел за стол и помассировал правую руку. — Сейчас должна пойти очень тонкая настройка, все-таки поверхность наложения очень маленькая. А я… — он запнулся. — Я сегодня немного не в форме. — Это он, да? — тихо спросила Гермиона. — Тот-кого-нельзя-называть? Профессор покосился на нее, она уже думала, что он ей не ответит, но он неохотно процедил. — На самом деле Темный Лорд очень неоригинален, так что ничего страшного, завтра уже все будет в порядке. Гермиона стиснула зубы, чтобы не разреветься. Неоригинален, ага. Всего-то пара-тройка Круциатусов, подумаешь, да, профессор? Ей не хотелось уходить. Осталось сделать только последнюю настройку на монеты, и все. Он ее выгонит, и снова станет тем профессором Снейпом, которого ей хотелось придушить. Нет, этот тоже был не подарок. Пока он учил ее накладывать эти мерлиновы чары, настолько сложные, что у нее глаза на лоб полезли, после того как он ей все объяснил, она узнала много нового и очень оригинального про себя. Например, она даже не подозревала, что на самом деле в своем развитии недалеко ушла от амебы обыкновенной. «Не выгоняй меня, пожалуйста», — она преданно посмотрела на него. — Так, а давайте, мисс Грейнджер, поучим что-нибудь полезное, а то вы и в самом деле решите, что Поттер — бог в защите. * * * — О, точно. А вы о Гарри все-таки беспокоились, — Гермиона коротко взглянула на сидящего напротив мужчину. — Я обо всех своих учениках беспокоился, мисс Грейнджер. — Можно задать вам вопрос? Личный, он не касается школы вообще. — Задавайте, чего уж там, — хмыкнул Северус. — А вы где-то учились играть? Ну, я полагаю, что для нас вы не сильно напрягались, так, марку поддерживали и все. Но ведь еще и Волдеморт существовал, и директор Дамблдор, — она начала накручивать прядку волос на палец. Он проследил за ее действиями задумчивым взглядом. — А вы я вижу не в восторге от Альбуса. — Это еще мягко сказано, сэр, — кивнула Гермиона. — Я думаю, что вы и перед ним играли, ну, чтобы он не заподозрил, что Лили Эванс уже не кумир, и что вы помогаете совсем по другим причинам. — Вы не хотите знать по каким причинам? — Нет, пока нет. Возможно, позже я задам этот вопрос, вы же мне разрешили. Вообще-то ничего подобного он ей не разрешал, но Северус махнул на это рукой. Гермиона с ним разговаривала и выглядела почти нормальной. К тому же ничего криминального она пока не спросила. — Вы понимаете, что живя в подобном районе, очень сложно остаться законопослушным парнем? — осторожно начал он. У Гермионы слегка расширились глаза, и в них появился восторженный блеск. — Я однажды нарвался на довольно крупные неприятности. Это было летом и применять магию было запрещено. В общем, я попал в полицейский участок за акт вандализма. Мой отец денег на залог не дал: то ли не было, то ли не захотел, не важно, на самом деле. Меня приговорили к двум месяцам исправительных работ в том месте, где мы повеселились. Это была частная актерская студия. Естественно ни о каких курсах речи не шло, но я целыми днями там что-то мыл, подметал… Я не глухой, мисс Грейнджер и не слепой. К тому же у меня прекрасная память. — О, — она откинулась на спинку стула и посмотрела на Северуса с таким восторгом, представляя его малолетним преступником, что ему стало слегка не по себе. — Что еще вы мне можете рассказать про 1995 год? — немного сварливо спросил он у Гермионы.