Nosce te ispum

Глава 5.Sanguine primа*

Я чувствовала себя ужасно. Уверена, у меня жар. А еще время от времени меня душили приступы кашля. Тогда мне казалось, что кто – то невербальными чарами пытается вырвать мое сердце и раздирает мне грудную клетку. Нас, шестнадцать человек, поместили камерах. Камеры были расположены полукругом, так что кое – кого я из пленных могла видеть. Авроров, истерзанных, обессиленных, потерявших надежду и уповающих на быструю смерть. Мне становилось жутко от обреченности, застывшей на их разбитых лицах. Плакать я уже не могла, поэтому сидела и анализировала, как я оказалась здесь. Кто нас мог предать? Почему – то сознание нарисовало образ Кресислава. Я содрогнулась от одной мысли, что переспала с врагом. Но, если Кресислав и есть тот предатель, почему он сразу не пленил меня? Более того, он дал мне убежать. Возможно, я пытаюсь оправдать себя, а молодой аврор ни в чем не повинен.

Почему – то вспомнила про маггловскую теорию вероятности – раздел высшей математики, изучающий закономерности случайных событий, случайных явлений... Но, Мерлин, сколько бы я не пыталась отвлечься, решая самые сложные математические комбинации, я знала – нас предали. И это было отнюдь не случайностью! Запланированная, хорошо продуманная, организованная и удачно выполненная операция.

Меня захлестнул новый приступ кашля. Я повалилась на бок. С такими темпами я не доживу до конца отведенных нам суток.

С трудом отползя в свой уголок, я скрылась от тусклого света. Здесь, на каменном полу, грязь перемешалась с прогнившим сеном и человеческими испражнениями. Стоит ли упоминать о стоящей здесь вони? Как только Сивый затолкнул меня в камеру, мой пустой желудок перевернулся и меня накрыли характерные спазмы. Но кроме привкуса желчи во рту из себя так ничего и не смогла выдавить. Вскоре я перестала так остро реагировать на эти запахи. Думаю, я источала аромат немногим лучше, чем этот.

К нам заходили два раза. Пожилой Пожиратель, по – видимому, исполняющий функции смотрителя. Первый раз он объявил о том, что осталось 12 часов. Второй раз раздал всем заключенным по куску черствого хлеба и глиняной кружке с водой. Я с остервенением принялась вгрызаться в свою порцию. Тогда – то и оказалось, что я в камере не одна. В противоположном темном углу зашевелились, когда я хотела перейти на кусок хлеба своего сокамерника. Еще удивилась своей везучести: думала, раздающий ошибся, оставив возле моей камеры две порции.