Играй со мной, если хочешь

Лалиса

Сев в такси, шатенка искоса посматривала на подругу, которая своим поведением шокировала её. За всё время их общения ни разу не слышала она от Лисы ничего подобного. Девушка, которая боится сказать лишнее слово, боится сделать что-то не так, боится косых взглядов, так поступает. Не выдержав, Розэ решила спросить о произошедшем в доме Чона блондинку, которая всматривалась в пейзаж, что виднелся за окном такси:

— Лиса, — девушка выглядела взволнованно, но глаза говорили о том, что она ужасно встревожена состоянием подруги. Ведь, чёрт возьми, её изнасиловали вчера, но она и виду не подала, как будто так и надо, как будто ничего не произошло, как будто она до сих пор чиста и невинна. Это шок? Да, это шок, ведь так не реагируют на... Сейчас очень сложно говорить об этом, но, чтобы узнать её состояние, Розэ обязана это сделать, ведь она слишком боится за Лису.

— Что? — оторвавшись от разглядывания видов за окном, поинтересовалась блондинка. Сейчас она совсем не догадывается, что Розэ обеспокоена, что её мучают вопросы в голове. Она не понимает, почему шатенка так угрюма и почему на глазах виднеются подступающие солоноватые капли. Или же не хочет понимать?

— Что с тобой? Почему ты ведёшь себя так, будто ничего не произошло? — сказала она шёпотом, чтобы таксист не услышал, хотя, ему кажется всё равно на девушек, сидящих в его машине.

— А что произошло? — её голос кажется грозным, непривычно грозным для шатенки. Как будто это вовсе не Лиса, не та милая девочка, которую она знала. Да, прежняя Лиса никогда бы не стала говорить таким тоном с другим человеком, тем более, если этот человек Розэ. Взглянув на Лису, Чеён увидела её злобный взгляд, нахмуренные брови и глаза. Глаза, полные ярости? Этого не может быть. Её Лиса никогда так не смотрела, никогда...

— Лиса, что с тобой? Почему ты так реагируешь? Я же просто волнуюсь за тебя! Ты — моя лучшая подруга, и я... — от подступивших слёз Чеён было сложно сконцентрироваться на том, что она хочет сказать. Ей было сложно говорить о таком, говорить об изнасиловании. Это представить невозможно, не то что сказать об этом, тем более, спросить об этом Лису. Ведь её такая ранимая душа могла просто не выдержать этого. По крайней мере, раньше, но что же сейчас? Сейчас ей будто всё равно на то, что произошло. И злится она вовсе не поэтому, а лишь из-за того, что Чеён вообще заговорила об этом.