The death in his eyes

Глава 25 (часть 1 )

За нами едет небольшой грузовик, Чонгук внимательно следит за дорогой, изредка косясь в зеркало заднего вида.

— Они нас преследуют? — спрашиваю я. Оказаться в рабстве у Алмаза не хочется совершенно.

— Провожают, — коротко отвечает мне он. Замечаю что он напряжен и решаю не отвлекать от дороги. Грузовик едет за нами в небольшом отдалении пока мы не заезжаем в уже знакомый мне заброшенный город. Я вспоминаю о том что хочу есть и пить, когда грузовик, наконец, исчезает за горизонтом.

В этот раз для ночлега Чонгук выбирает небольшой дом в центре города. Выключает фары, едва мы въезжаем в город и нас замечают всего два мутанта. Чонгук снова проверяет дом, затем возвращается за мной. Пока он занят обустройством баррикад для монстров и людей, я рыщу в его сумке. Нахожу две зачерствевшие булки и несколько бутылок с водой. Одну бросаю ему. Он подпирает каким-то валяющимся бревном дверь в комнату, а окна наглухо закрывает, поставив на краешек подоконника стеклянную бутылку. Я улыбаюсь. Умно придумал. Если окно откроется, бутылка разобьется и мы проснемся. Оглядываю комнату, пытаясь протолкнуть в себя хлеб. На стенах висят большие фотографии с какими-то надписями и тремя мужчинами в странной кожаной одежде и длинными волосами, в руках они держат гитары. Кровать небольшая и узкая, рядом с ней две тумбочки, на одной из них лежит книга. Подхожу ее и стряхиваю пыль со страниц. Читаю несколько стихотворений про себя.

Комната раньше была с белыми стенами, большим шкафом и зеркалом в углу. Оглядываю себя и поправляю волосы. В этой комнате словно застыла жизнь. Будто ее хозяйка, по всей видимости, молодая девушка, вышла на пятьдесят лет, но скоро вернется. Сажусь на кровать. Чонгук занят своим оружием, проверяет патроны. Лицо у него довольно напряженное.

— Ты сегодня чуть не спровоцировал собственное убийство, — вспоминаю я.

— Это всего лишь смерть, — отвечает Чонгук . Похоже, я была права. Он явно не дорожит своей жизнью.

— Не все относятся к смерти, как ты. Я, например, хочу дожить хотя бы до седых волос, — улыбаюсь я. От мысли, что он меня не собирался никому отдавать, становится тепло и легко на душе. Мне хочется поделиться с ним своим небольшим счастьем, говоря о глупостях, — в идеальном варианте, увидеть своих внуков.

Романтично настроенная, я не сразу замечаю, каменного выражения его лица. Он словно понял что-то глядя на меня. Чонгук убирает оружие в сторону и делает усилие, что бы вернуть своему лицу равнодушное выражение. Потом пристально разглядывает меня. Мне становится неуютно под его взглядом и я забираюсь в кровать.