Зима в этом году не наступала. Не было листопада, как всегда. Любимый Россие запах настоящего русского холода не кружил в воздухе. Снега уж и подавно не было, но бури были сильные, частые.
Россия. Он промок под тяжёлыми каплями грязного дождя. Серая вода стекала по телу, заставляя одежду прилипать к коже. Не самое приятное ощущение скрывалось под частыми ударами напоминавшего о себе дождя. Где-то рядом вспышка электричества осветило тёмное небо, а после послышался оглушающий раскат грома.
В голове кто-то так страстно, наслаждаясь агонией существования России, выкрикивал, без устали повторяя одно и ту же смертоносную фразу:«Он Мёртв!». Омегу тошнило, голова снова заполнялась тяжёлыми мыслями, Владимир клювиком брал его пальцы и вёл в какую-то непонятную сторону, пока по щекам России снова скатывались льдинки, а тело покраснело. У него в горле застряло что-то холодное, огромное. Перед глазами все плыло и мутнело. Россия принял закрытую позу и сгорбился, плечи сжал, голову наклонил.
В итоге Путин привёл его к бару. Он хотел, чтобы Россия успокоился, расслабился. Ведь не знал же он его тягу к алкоголю. От странной ситуации омега рассмеялся, горестно, обиженно, но раскатисто. Так, что на другом конце города было слышно. Ноги подкосились, а между них стало подозрительно мокро. Таблетки от течёт перестали действовать. Запах не был слишком сильным, но желание стало преобладать над ослабевшим разумом, голова раскалывалась от переизбытка информации. Федерация захотел выпить. Хоть как-нибудь забыться. Он просто знал проверенный способ бега от проблем.
В баре знавали этого омежку. К нему не приставали, ещё чего, разобьёт тебе яйца и в глотку запихнёт. А с напившимся вообще лучше не издавать и писка и находиться в метрах двух, а то и трёх. Никто не парился о его совершеннолетии. Он наскрёб в кармане денег и заказал самый сильный и дешёвый напиток здесь-спирт с водой и сахаром. Отлили ему довольно много, раза в два больше, чем всем остальным. После выпивки сразу ушёл. Это не было на него похоже. Он даже опьянеть не успел и под дождь ушёл. Эта серая вода, падающая с неба ничуть не освежила, но даже опьянила. И так полубухой омега поплёлся с Путиным, радовавшимся, что всё сделал правильно.
Дальше он не помнил, что произошло, как он провёл ночь или почему он проснулся в переулке в компании парочки бомжей в не самом людном месте. Ребята спали и Россия накрыл их картонкой, пусть хоть потеплее будет и так холодрыга такая, хоть и для зимы теплее некуда.
Между ног снова стало подозрительно мокренько. По спине пробежали мурашки. Омега попытался задуматься о чём-либо и скорее прийти домой. Единственным, что заполоняло его голову из-за течки являлся этот альфа. Россия не был против подумать о нём, в животе что-то горячо давило и заставляло желать того, о чём не хотелось думать. Нужно было отводить себя от этих запретных мыслей, подумать о чём-то менее секретном.
