Novus ordo seclorum

Глава III.

Телефон не замолкал.

Переливчатая трель звонка острыми иглами пронзала воспаленный мозг, напрочь стирая все усилия колдомедика и прописанных им зелий от головной боли. Зачем вообще понадобился телефон, если звонить было некому?

Прижав мокрое полотенце ко лбу девушка сняла трубку и прислушалась. На другом конце провода молчали. Пожав плечами она положила ее на станцию и тут же снова раздался звонок.

- Слушаю? - надо было отключить этот чертов аппарат и выбросить его в мусорное ведро, а лучше уничтожить. Сжечь или утопить. Или отдать глуховатой соседке - этот звонок и мертвого разбудит. В трубке была та же тишина, изредка сопровождавшаяся потрескиванием, как при неполадках на линии. - Я вас слушаю, кто вы? - она только собралась отключиться, как раздался тихий шепот:

- Крошка Вилли – Винки кружится над нами,

В шерстяных носочках и в большой пижаме...

- Кто вы? Зачем вы мне звоните? - закричала Гермиона и отбросила полотенце в сторону. Детская колыбельная, которую перед сном пели родители, разозлила ее. - Если вы сейчас же не скажете кто вы, то я... - но в трубке щелкнуло и раздался длинный гудок свободной линии.

Нахмурившись, девушка медленно нажала кнопку набора предыдущего номера и прислушалась к гудкам. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем на другом конце ответили:

- Немедленно скажите кто вы! - потребовала Гермиона, не дожидаясь стандартного "алло".

- Гермиона, это ты?

- Рон? - голос друга ее удивил, - это ты мне только что звонил? Откуда у тебя этот номер? Откуда у тебя телефон??

- Я теб.. н.. сл.. - из-за громкого треска, будто кто-то ломал возле телефона хворост, Рона стало совсем не слышно, а потом снова наступила тишина.

- Рон? - на всякий случай спросила девушка и услышала в ответ тихий смех:

- Крошка Вилли – Винки...

От резкой боли в висках она выронила телефон и упала на колени. Голос все еще смеялся, напевая веселую песенку про Вилли-Винки, становясь всё громче и громче, переходя на визг, от которого закладывало уши. Скорчившись на полу, Гермиона сжала ладонями голову, умоляя чтобы это всё прекратилось, как вдруг всё и правда прекратилось. Висящая на проводе бежевая пластмассовая трубка тихо бормотала мужскими голосами: