Зачем балерине молоток

Вместо эпилога.

... Мы выбежали из Тынского храма на усыпанную белыми лепестками орхидей мощеную дорожку, держась за руки и абсолютно точно понимая, что теперь наши жизни соединились в одну ниточку – длинную бесконечную нить. Не важно, придется ли ей когда-нибудь порваться – мы будем готовы завязать узелки, скрепляя оборванные концы, и двигаясь дальше. Мы только что обвенчались в католическом храме: наши лица светились счастьем – самым настоящим, искренним и долгожданным и, казалось, весь мир принадлежал сегодня нам двоим. 

 В середине апреля в Праге зацвела сирень, и Староместская площадь, сплошь усыпанная галдящими туристами из разных уголков мира, заполнилась душистым цветочным ароматом, перемешиваясь с запахом чешских копченостей и сладкой выпечки. Спотыкаясь на каблуках неудобных свадебных туфель о булыжники на площади, я вдыхала теплый весенний воздух полной грудью, закрыв глаза и подставив лицо к солнцу, чтобы то осушило льющиеся по моим щекам слезы счастья. 

 - Господи, Анюта, на платье не наступи! – запричитала семенящая за нами моя мама, а госпожа Ву с улыбкой на лице помогла мне подобрать подол свадебного наряда, который был сшит в ателье по ее эскизам. 

 - Оставьте их уже, дайте уединиться, - махнул рукой пан Элиаш Чап, которого в инвалидной коляске по ступеням снесли мой папа и брат Криса. 

 Несмотря на желание старого чеха устроить нам пышную свадьбу, мы с Крисом настояли на скромном венчании в Тынском храме, за неделю до торжества официально зарегистрировав свои отношения в присутствии Чанеля. Мы столпились в самом центре Староместской площади, и гулявшие туристы принялись фотографировать нашу странную компанию – молодоженов, гостей, младенца и домашних животных, не скрывая своего любопытства и поздравляя нас на разных языках. После венчания паном Чапом был запланирован банкет для гостей в ресторане пятизвездочного отеля «У Принца» с видом на площадь, но чех предусмотрительно распорядился доставить угощение для нас с Крисом в мастерскую. 

 - Ну, идите, идите, - подтолкнула нас Фанг, нахально отбирая у меня букет невесты, совершенно не заботясь о том, что только что нарушила свадебную традицию. 

 Мы шли по узкой улице Праги, направляясь к Карлову мосту, вшестером – я, держа белоснежную гордую Капри за поводок, в честь праздника у которой на шее был повязан огромный атласный алый бант, Крис, несущий на руках украшенную лентами переноску с озадаченной всем происходящим Витой, и Чанель, бережно прижимавший к груди сверток, - своего крестника и нашего с Крисом сына Артура. Мы шли молча, но у каждого на лице были написаны все эмоции, которые мы испытывали, чувствуя себя потерянными и нашедшими друг друга. Встречавшиеся нам по пути гулявшие туристы и пражане удивленно расступались перед нами, оглядывались и крутили головами в поисках камер, очевидно, предполагая, что в центре Праги ведутся съемки какого-то фильма. Они ошибались, потому что это был не фильм, это была наша жизнь.