Социофоб

V

Знаете такие вечеринки, где все пьют, вынюхивают дорожки кокаина, а некоторые валяются в углу с промокашкой на языке в трипе, где никто не стесняется прямо рядом с толпой кого-то изнасиловать, и где оглушительная музыка заставляет танцевать пьяные тела?
Сейчас я был на подобной, когда приехал по адресу на листке вместе с клиентами. Все проводилось в одиноком загородном домике под руководством Агнии. Рыжеволосая сидела в отдельной комнате, где народу было меньше всего и проверяла товар, лежащий в углу.

Пятьдесят штук марок, пропитанных диэтиламидом лизергиновой кислоты, килограмм каннабис, несколько мешочков с таблетками экстази, целый набор пакетиков с героином, и простые шприцы, завернутые в полотенце.

– Принеси ложек с кухни, – попросила Агния, когда заметила меня на пороге комнаты.

Я быстро выполнил ее просьбу и положил с десяток рядом со шприцами. Мои глаза быстро оглядели наркотики, а после, я обратил внимание на Агнию, которая пялилась на мешок марихуаны. Но после, рыжеволосая обернулась ко мне, и на ее утонченных алых губах появилась едва заметная улыбка.
Она переглянулась с несколькими крепкими парнями, которые сидели на диванах, и те кивнули. Я слегка напрягся от таких жестов.

– Как раз налила тебе немного вина, – протянула она бокал.

– Благодарю, – принимая ее знак внимания, произнес я. Казалось, она следила за каждым моим движением, когда я брал из ее рук напиток, пожирала меня взглядом. Ее улыбка стала заметнее. – За нас.

Мы чокнулись бокалами.

– За то, чтобы всегда были финансы, – ухмыльнулась Агния, поправляя прическу.

Пожав плечами, я сделал несколько глотков алой жидкости... И ощутил в ней какой-то запах и привкус препаратов.

Мои глаза стала... окутывать черная пелена. Голова закружилась, и разум стал медленно затуманиваться. Сквозь мрак я пытался высмотреть Агнию, но будто вдалеке слышал лишь ее оглушительно звонкий смех.
И... я ничего не помню дальше. Помню лишь, как на утро она сказала мне, что я якобы опьянел из-за алкоголя и в припадке разнес стол с наркотиками на несколько миллионов рублей.

– Вот и будешь платить за все это, – с откровенно театральным гневом говорила она, – ты разорил меня и из-за тебя не состоялась вписка, ты, блять, пожалеешь об этом!

Черт возьми, от нее я не ожидал такого острого ножа в спину. Подсыпала мне что-то, сама небось разрушила весь товар в этом притоне и так... разводит меня на деньги, которых у меня в помине нет.

Какая же су...

– Ты сама мне подсыпала что-то, – заорал я, – я вообще ничего не помню.

– Я? Что-то подсыпала? – зашипела Агния, словно змея. – Не помнишь ты, потому что выбухал потом бутылку и чуть не зашиб ею меня, тварь. Скажи спасибо, что я не сдала тебя в обезьянник на пару годков.

У нее великолепная актерская игра, и сказать что я сейчас разозлился, ничего не сказать. Попался на такой тупой развод от Агнии, решившей найти во мне лишней наживы. Думает, что я буду из кожи вон лезть, чтобы дать ей то, что она просит. Сколько она там сказала, стоят все эти наркотики в сумме? Двенадцать миллионов рублей? Пусть подавится, мошенница-шлюха.

– Думаешь, у меня есть такие деньги? – уже тихо спросил я.

– Ты их достанешь и вернешь мне. Или тебе будет очень плохо.

А ведь у вина тогда был осадок.

После этого инцидента я всеми силами гадил моей бывшей «коллеге». Затевал драки с ее телохранителями, пытался попасть в ее притоны на вписки, надеялся выследить ее, но этим лишь усугублял ситуацию, что не удивительно.

И месть от защитников и нее самой, после многочисленных угроз мне по телефону, пришла незамедлительно уже пятого сентября примерно в пять часов вечера.