Один единственный первый

Ревность

Их первый поцелуй состоялся на следующий же день, когда Чжебом пришёл встретить Сынён из школы. Они не успели далеко уйти, как он, увидев уходящий в сторону переулок, толкнул туда свою девушку и, прижав к фонарному столбу, нетерпеливо коснулся губ губами. Робкое, нежное начало повергло в шок его самого не меньше, чем её. На поступок смелости хватило, но на совладание с собственными чувствами нужны были другие силы. Он посмотрел ей в глаза, проверяя реакцию – не поспешил ли, не перегнул палку? Сынён с трудом удерживала дрожь во всём теле, но, прижатая и не имевшая возможности сбежать (да и не желавшая этого), смотревшая на Чжебома снизу вверх, она лишь прикусила кокетливо губу, будто пробуя остатки поцелуя на вкус. При этом улыбка её была столь соблазнительной, что парень не удержался и повторил сделанное. И ещё, и ещё, пока с улицы, оставшейся неподалёку, не спугнул их смех проходящих мимо школьников, в своих обсуждениях уроков не заметивших парочку, но способных на это. Поцелуи пришлось продолжить позже, ближе к дому. Сынён не сопротивлялась; её счастью не было предела, и его ничего не могло омрачить, ни то, что Чжихё перебралась в спальню Чонён, а Чонён теперь спала на диване с ней, ни то, что Чжихё не разговаривала со старшей сестрой, ни то, что никаких подарков и цветов она от Чжебома не получила. Как-то так естественно и спокойно было оказаться вместе с ним, отдать свою руку в его ладонь, идти с ним обычным путём и не думать больше ни о каких ухажёрах.
  Занятия и мысли о будущей карьере стали второстепенными. Если до этого Сынён была увлечена тем, что делала, то теперь она хотела поскорее заканчивать уроки и репетиции, чтобы возвращаться к подъезду, встречаться с Чжебомом, гулять с ним. Она, конечно, не запустила учёбы и тренировок по актёрскому мастерству, но что-то остыло по отношению к ним, любовь и Чжебом выступили на передовую позицию, заняли стратегические точки. Они стали важнее. Может, не так уж были плохи и неправы родители? За обедом Сынён иначе взглянула на мать с отцом, с нежностью переглянувшихся друг с другом. Любовь... может, она даёт что-то большее, чем деньги? Без них не обойтись, но много ли их нужно? В конце концов, если не заводить подольше детей, то лишних расходов не будет. В первую очередь надо накопить на роскошную свадьбу. Ту самую, о которой Сынён не перестала мечтать, даже напротив, укрепилась в том, что именно такая ей и требуется.
Чжебом, однако, вскоре получив первый аванс, исполнил желания возлюбленной, сводил её в кафе, подарил ей цветы. Даже хватило вернуть долг Ынквану. Но необходим был и подарок. На него денег уже не было, и вдобавок к работе в автосалоне, Чжебом нанялся в ночную смену грузчиком. Колледж перестал попадать в его график. Прогулы копились, его предупредили, что скоро отчислят при такой посещаемости, но он не мог предпочесть учёбу работе, ведь ему нужны были деньги! Чем дольше длились отношения, тем откровеннее становилась Сынён, ей нравилось делиться своими планами и посвящать Чжебома в свои мечты. Пока что не о свадьбе – о таком она навязчиво болтать не собиралась, парень первый обязан заговорить о браке! – но о работе, съёмках, о том, что она хочет стать знаменитой, получить хорошее образование, закончить факультет искусств. Поскольку Чжебом в основном молчал при подобных откровениях, стыдясь того, что ему не светит аналогичное будущее и чувствуя себя ущемлённым, Сынён позволяла себе фантазировать за двоих. Она знала, что молодой человек учится на автослесаря, но предвещала ему поступление в университет после колледжа, уверяла, что он тоже сделает себе карьеру. Кем-нибудь. Когда ей надоедало слушать тишину, она спрашивала:
- Кем ты хотел бы стать в идеале?
Чжебом пожимал плечами. У него никогда не было никаких стремлений и амбиций. Ему хотелось свободно и легко жить, любить лучшую на свете девушку, которую он добился, общаться с друзьями. А деньги-то уж всегда можно подзаработать. Но когда об этом спрашивала Сынён, всё становилось проблемой. Из её уст это звучало как мрачное предвещание убожества и нищеты, хотя ничего подобного она в свои вопросы не вкладывала.
- Но у тебя же есть какое-то любимое занятие? – делала вторую попытку Сынён. Чжебом дерзко улыбался, брал её за руку и, наклоняясь, шептал почти на ухо:
- Я бы целовал тебя всю свою жизнь.
- Это несерьёзно, - отсмеивалась Сынён. Её раздражала безалаберность и покоряла пылкость. Она бы попыталась вправить ему мозги и объяснить, что у мужчины должны быть цели, но то, что целью Чжебома была только она, сбивало с толку. Как можно отругать за подобное?

Месяц пролетел незаметно. По выходным Сынён сидела с дворовыми пацанами на лавочке, ничуть не брезгуя их компанией, которую прежде обходила с высокомерно вздёрнутым носом. Чжебом играл на гитаре – для неё, но слушали все. Ему завидовали, и он это знал, и гордился собой и своей девушкой, ими обоими, что они были вместе. Каждую минуту ему хотелось кричать о том, что он любит её, и она теперь с ним. Чужие взгляды он старался перехватить, ревниво опекал Сынён, не давая оставаться ей один на один с кем-нибудь ещё из юношей. Ей это нравилось. Она ощущала себя драгоценной жемчужиной в раковине, оберегаемой, нужной, ценимой. Получаемые деньги Чжебом тратил на неё, но понемногу и откладывал, чтобы при случае сделать дорогой, значительный подарок. Он ещё не знал, чем это должно быть. Лучше позвать её пройтись по магазинам и позволить выбрать самостоятельно. Чжебом почерпнул из фильмов, рекомендованных Соён, что девчонкам такое нравится, так они чувствуют себя счастливыми, а за улыбку Сынён и её радость Чжебом готов был отдать всё на свете. Если бы только найти работу получше, чтобы платили больше! Но напрасные поиски ни к чему не приводили. Везде требовалось образование или связи. Ни того, ни другого Чжебом не имел. Из талантов у него были лишь сила да выносливость. Но где это пригодится? Он слышал, что в некоторых подпольных заведениях устраивают бои без правил, где делаются ставки. Если бы ему научиться мастерски драться! Чтобы точно не проиграть. Он бы заработал там. В школе он занимался тхэквондо, но поступив в колледж остался самоучкой, тренирующимся с друзьями или в уличных драках из серии районных конфликтов, денег на школу боевых искусств у семьи не было.