Собери осколки моей души и сердца

Двадцать восемь лет спустя или последствия минувших лет

Прошло почти 30 лет спустя исчезновения России. За это время много чего случилось. Никому не было известно где он и что делает, только двое не теряют надежду за все это время. Германия искал в соцсетях какую-либо информацию, а так же искал на территориях других европейских стран, Казахстан же путешествовал по восточным странам. Сейчас они оба спасли в своих домах. Яркое весеннее солнце светило сквозь темные шторы. В своей теплой и уютной кровати спал немец. Он слегка подергивал носом и что-то ему не довольное снилось. Сон его окончательно пропал из-за одного человека.
- Алло? Германия слушает.
На другом конце услышал смех и немцу показалось, что над ним сейчас издеваются. - Гера, ну ты даешь? Я сейчас умру со смеху.
- Ты за чем мне позвонил? Еще даже нет и шести утра. Если ты просто так позвонил, то я пошел дальше спать.
Германия уже хотел отключить телефон, как Казах начал резко отговаривать своего друга.
- Подожди, пожалуйста. Гера посмотрел на горящий экран телефона, где было написан номер чуть наглого, но очень доброго парня. - Ладно, слушаю тебя.
- Спасибо, ваше величество.
Германии показалось или этот парень преклонился к нему, как кому-то королю и чуть ели слышно засмеялся. Он окончательно проснулся, но ему было очень приятно лежать в кровати.
- Сегодня будет собрание же у тебя?
- Да.
- Я думаю, что после этого отправлюсь в Россию. И уже там буду его искать. Так же навещу Павла Петровича.
Парень знал о ком говорит Казах. Он чуть погрустнел, но в его сердце все еще тлелась надежда, которая придавала ему сил. - Все понял. Я с тобой тоже поеду, а то мне скучно оставаться одному здесь после этого собрания.
- Хорошо. До встречи.
- Пока.
Германия отключил телефонную трубку, положил её на место. Сел, потянулся, а потом направился в сторону ванны. Парень жил в трех комнатной квартире.
Квартира была сделана со вкусом, но при этом имела какую-то индивидуальность или какую-то особенность. Мебели было не много, но по всей квартире лежали книги, бумажки и какие-то документы.
Выйдя из ванной, он сел на свою кровать. Полотенцем вытирал свои чуть обросшие волосы. Они были чуть ниже плеч, кончики волос были желтые, а самых корней были черные, посередине был красный цвет. Германия посмотрел настенные часы, они показывали 6:40. Ещё было два часа до собрания....
**********
В зале сидели все страны и о чем-то болтали между собой. И было видно, что всем. США встал со своего места и начал свою обвинительную речь не известной стране.
- Как этот парень меня достал. Ему хоть бы хны на мои санкции. За эти почти 30 лет, он ни разу не приходил сюда и мы не знаем местонахождение!
Почти все на него смотрели, кроме Казахстана и Германии. Они злым взглядом прожигали американца. Америка продолжил обвинять Россию.
- Этот придурок вообще никак не реагирует! Ему как будто наплевать на всех!
Он сел на свое место, следом встал Украина и то же начал обвинять своего старшего брата, который никогда не приходил и не придет.
- Как только я его найду его, то заставлю вернуть мне Крым!
Все согласились с ним и тоже начали осуждать Россию.
Казахстана злила вся это ситуация. Он не понимал, почему к его брату так относятся и почему никто не хотел его искать. Он ничего не говорил, но пытался сдержать себя.
Германия же наоборот пытался себя сдержать, но это не получилось. И он впервые защитил достоинство России или же честное его имени.
- Вы что все сошли сума? Почему вы все обвиняете Россию в своих проблемах и ошибках! Он ничего вам не сделал! Вы ведете как самые последние твари!
Он встал со своего место и пошел к выходу, но он услышал писклявый голос Польши, которая сидела на коленях Молдавии.
- Ты еще надеешься найти его?
Парень хотел уже что-то ответить, но его опередил Казахстан, который стоял около своего друга.
- Мы хоть пытаемся найти его, а вы даже не пытаетесь! Вы ведете, как свиньи, а может и хуже! Гер, пошли.
- Да, пошли.
Они исчезли за закрывающимся за ними дверьми. Все страны не понимали слов их, но Беларусь, Эстония и Финляндия понимали о чем они говорят. И понимали реакцию, но ничего не могли изменить в себе.