Собери осколки моей души и сердца

Письмо, слезы и клятва самому себе

Ребята играли в снежки до самого прихода Василия Петровича. Тот был весьма удивлен, когда увидел, что почти все были в снегу. Россия, Казахстан и Барон слегка были в снегу, а вот Беларусь, США, Украина и Германия были полностью белыми. Под конец их игры Америка стучал зубами от холода и проклинал на английском. Попрощавшись с Русским, они следом пошли за Василием Петровичем. Русский подождал, когда они скроются за чащей леса, и пошел обратно домой, а следом за ним шел волк.
- Барон, будешь макароны с сырым и с мясом? Волк посмотрел на него, а потом завилял своим белоснежно-белым хвостом - Хорошо. Значит сегодня будут макароны.
Россия открыл дверь дома, и волк проскользнул внутрь и встал посередине дома. Парень понял, что захотел сделать волк.
- Барон, нет! Не делай этого!
Но было поздно. Волк отряхнулся и вся вода полетела в разные стороны, после этой процедуры он направился к большому дивану, на котором лежал теплый плед и начал об него вытираться. РФ взвыл, руки поднял вверх, как бы просил у бога побольше терпение. А волк смотрел на него так нагло и так довольно, что Русскому захотелось придушить своего друга, но он стерпел. Пошел на кухню. Взял миску Барона и положил туда всего две кости и не много порезал мясо. Себе же Россия взял водку из одного шкафа и от туда же достал пепельницу. Россия сел за стол, а к этому времени уже и Барон подошел к своей миске. Он посмотрел на свою миску, потом на своего хозяина. По взгляду можно было догадаться, что волк ничего не понимает и ругается всеми известными словами на парня, а тот же просто и безразлично сказал. - Это тебе за то, что вытерся об диван. Я просил тебя где угодно, но только не там. Вот и получай.
Волк погрустнел, но взял одну из двух костей и пошел ее грызть в гостиной. Россия же достал из кармана своих штанов зажигалку, пачку сигарет и письмо. Он хотел его сжечь, но передумал. Выпив для храбрости два глотка водки и закурив пол сигареты, открыл письмо.
"Если ты читаешь это письмо, то тебя или уговорила Беларусь, или тебе самому стало любопытно. Я бы хотел извиниться перед тобой, пусть и не получается лично, но хотя бы письменно. Меня нельзя назвать хорошим отцом, потому что, то ты пережил это считается бесчеловечно. После каждых моих побоев и обзывательств моих ты все равно стоял у двери и ждал моего прихода, чтобы просто встретить. Ты может и не помнишь, но раньше у тебя был дядя. Он погиб защищая тебя от похитителей или от киллеров, чтобы они тебя не взяли. В то время, он был единственным человеком, который поддерживал и помогал мне. И когда я тебя видел, то вся грусть и злость превращались в ненависть к тебе. Это меня не оправдывает. Я все равно жалею, что я с тобой сделал. Казахстан, Украина и Беларусь становятся независимыми, как только тебе исполняется 18 лет. Они это знают. А ты как и был, так и останешься моим преемником. В душе я всегда это хотел, но ненависть затупила мой разум и сердце. Завтра у тебя будет первое собрание в 10:15. Оно проходит от нашего дома. Надеюсь, ты простишь меня, сынок. С днем рождения, сын! Я всегда буду гордиться тобой, чтобы ты не выбрал. И это только твой выбор и путь. Я люблю тебя."
Дочитав письмо Русский отложил его и взял бутылку водки и с горла начал пить её. Допив ее поставил на стол, а сам улегся на него. Из его прекрасных глаз текли горючие слезы, которые уже очень давно сдерживались. Он всегда все терпел и не показывал эмоции, кроме Вале и Барона. Для него они стали той семьей, о которой он мечтал всегда. Но когда Вали не стала, то он снова почувствовал, что что-то разбилось на мелкие кусочки. И только на ее могиле плакал. А сейчас ему было просто больно и радостно от того, что человек, который большую часть его жизни унижал, принижал и бил, извинился перед ним, пусть и не лично. И первый раз в жизни назвал СССР его своим сыном и признался, что любит, пусть и поздно. Россия еще долго лежал на столе и чуть слышно всхлипывал. Он поднял свое заплаканное слезами лицо и посмотрел на окно, в котором горела ярко Луна. И со всем ели слышно, сказал себе клятву, которую могли слышать лишь его волк и серебристая полная Луна.
- Я клянусь, что стану лучше страной, которая будет процветать в своем темпе. И пусть мою клятву будут знать лишь Луна и мой друг волк.
После этого он стал и пошел к гостиной, в которой уже спал его мохнатый друг. Парень лег на диван и укатался пледом и провалился в глубокий сон. И впервые раз за семь лет он не увидел никакой-либо кошмар или хороший сон.