Baby hurted, baby cries

Пиковая Дама

Весь вечер мы бросались лишь короткими фразами, а из его уст было слышно лишь тихие "Да, Хозяин". Кевин все еще был неизвестно где, но дома. Впрочем, ладно, хочет парень помолчать и побыть один - я не против. Я сам был таким в подростковом возрасте. Капризным, всех ненавидел.

Воспоминания заставили меня вновь зайти в ту комнату на втором этаже, кстати, я увидел рядом Кевина и погладил по волосам.

— Кевин, тебе бы не мешало пойти в душ... - сказал я и присел рядом. Честно, мне даже не думалось извиниться или получать прощение перед ним: я его хозяин, и мое слово для него закон. Малыш сегодня не очень хочет контактировать.

— Хорошо, Хозяин... - спустя примерно минуту сказало это чудо в перьях, отправляясь в ванную.

Достав ключ, я открыл таинственную дверь, которая для Кевина была под запретом. Снова оглядев голые стены, я нервно вздохнул, стараясь отогнать мысли про тот инцидент. Присев на кровать, я достал старую коробочку, которая тоже была надежно скреплена замком. Наверно, единственные люди кому я покажу содержимое, это будут мои дети. Когда все замки и маленькие замочки были сняты, передо мной предстал наш семейный альбом, который я с таким трепетом и заботой собирал когда собрался съехать... Каждая фотография важна для меня, ведь это кусочек моей прошлой жизни и воспоминаний. Вот, первая фотография. Еще черно-белая правда, но тут мне год. Сзади аккуратным, видно что женским подчерком написано:

"Максик, год и два месяца".

Ох я и любил эту красную шапочку с бубончиком... Мама всегда называла меня Максик, да и сейчас тоже. даже когда злилась я был для нее Максиком. Следущая фотокарточка это мы с братьями в бассейне. Ирвин, самый старший из нас, почему то вышел белобрысым, каким и сейчас является, Брайан - редкостный говнюк и вовсе каштановый, а я темно русый. Да, тут на фото все мы почти белые.

На самом деле, я очень сильно люблю своих братьев и мать, они единственные ценят меня и любят по настоящему.

А отец...

Отец не любил ни мать, ни Ирвина, ни Брайана, ни меня. Когда то в детстве, мы завели котенка, и только потому что это маленькое существо было нашим, этот зверь бесчувственно задушил его. Даже я, как может показаться, очень строг, но я бы в жизни не обидел ни одно животное даже на улице. Дальше были фото мамы и братьев. Меня практически не было. Случился пожар, снова же, из за моего отца, который не потушил свечу, там то, большинство фото и сгорело. А вот и та самая фотография с которой все началось... На ней был изображен Брайан, с которым меня оставляли одного, когда мне было шестнадцать. Взяв эту фотку с собой, я просто сунул себе ее в карман. Я уже и не заметил, что десять вечера, и как оказалось, Кевин соизволил умостить свой зад на мою кровать. Ладно уж, разберусь с этим может завтра, за то постель растелена...