Разрывая цепи

4. Готова?

Сейчас в моих руках были самые ценные карты, с которыми я точно выиграю. Осталась всего пара ходов и победа в моих руках. А всё потому что я жульничала. И мне ни капельки не стыдно, так как  очень хотелось загадать желание Аарону, но я даже не знала какое. Это пока что.

По его раздражённому лицу я заметила, что он точно не в выигрыше и сам понимает, что продует, но до последнего не хочет сдаваться. Целеустремлённый значит...

Но самое интересное было, когда я всё же обыграла его.

— Чёрт... Да... — всё, что произнёс мужчина и замолчал ненадолго, чтобы отойти от шокового состояния. Видимо, он никогда не проигрывал. — Да как ты это сделала? Я не понимаю! — Аарон продолжил рассматривать карты, наверняка думая о том, где же он накосячил и что сделал не так.

— Наверное, я просто играю лучше тебя. Смирись.

— Ты несёшь бред. Такого просто не может быть.

— Может. И теперь я загадываю тебе желание, — после этих слов я встала, чтобы немного размять ноги, и в тот же момент поняла, что забыла о паре карт, которые лежали у меня за поясом в шортах и естественно, что они упали прямо на пол, прямо на глазах у Аарона. Сначала он не совсем понял, что произошло, но потом до него всё же дошло... И его глаза стали ну очень большими в тот момент. Вот тогда мне правда стало немного стыдно, но это не отменяет того, что я должна бежать.

— Я так и знал! Врунишка! — сказал он и начал медленно вставать, а я очень быстро рванула из комнаты и, забежав в ванную, поняла, что пол до сих пор не высох, и я поскользнулась второй раз за день. Аарон быстро добежал до ванной и тоже поскользнулся, упав рядом рядом со мной. В тот же момент он засмеялся. И его смех был настолько заразительный, что я не сумела сдержать и свой. Мы перестали смеяться, когда воздуха перестало хватать.

— Ты жульничала. Значит должна мне желание, — Аарон посмотрев на меня и прошёлся языком по своим губам. Кажется, я догадываюсь, чего он от меня хочет...

— И что же ты хочешь? — спросила я, иногда продолжая хихикать с того, что мы продолжаем валяться на мокром полу в моей ванной.

— Поцелуй меня.

— Как же это банально. Давай другое, я не хочу тебя целовать.

— Ты врёшь. Сегодня, когда я был в твоей кровати ты очень хотела меня поцеловать, я это видел по твоему лицу, — эти слова в буквальном смысле заставили меня густо покарснеть и помрачнеть. Я уже не смеялась и даже перестала улыбаться. Не знаю, чем меня так задели эти глупые слова. Наверное, тем, что это была правда. Но было неприятно.