Я родилась пятидесятилетней, или хирург в сумерках

18 часть

Я подняла бровь в лучших традициях шефа Свон:
— Незнание не освобождает от последствий, парень… — театральная пауза, дадим волю воображению мальчика. — Но на первый раз обойдёмся предупреждением, да?
Парень истово закивал.
— Доведи эту ценную информацию до прочих смельчаков и сможешь сесть за наш столик в столовой, — воспитание кнутом и пряником всегда оставалась одной из самых эффективных методик…
На лице у парня промелькнула хитринка, и я решила предупредить заранее, чтобы не было лишних поползновений:
— Из-за недобросовестного доведения информации или повторения сегодняшнего инцидента твое право на место может сгореть, и его займёт более сообразительный парень…
Воспитуемый сначала скис, но потом улыбнулся и приосанился.
— Я понял, мисс Свон, — шутливо козырнул мальчишка. — С этих пор я, Тайлер Кроули — ваш бессменный телохранитель и защитник вашего покоя.
Я только посмеялась тогда, но пока Кроули свой чин отрабатывал… Одна девочка заметно бесилась от новоприбывшего поклонника в моём полку, но не пакостила. А на злобные взгляды у меня выработался иммунитет после биологии. В конце концов, обиженной Лорен далеко до смертельно опасного вампира.
К слову о комариках, Эдвард в школе отсутствовал, и все мои мрачные мысли могли бы быть заняты понедельником, на который мистер Баннер запланировал лабораторную, а книга обещала прибытие моего кровососущего соседа, но сегодня было 21 января…
В этот день последние двадцать шесть лет моё настроение погружалось в мрачную меланхолию, напоминая о страшном дне моей потери. День моего личного траура, когда я полностью раскисаю и позволяю боли в сердце скручивать своё тело.
В этот день погиб Лёша.
В этот день я всегда брала выходной на работе, запиралась в квартире, одевалась, как на свидание, наливала в два бокала его любимое красное вино, которое сама терпеть не могла, пересматривала наши старые фотоснимки, смотрела фильмы, на которые мы ходили с ним ещё до рождения дочери, перебирала воспоминания… И плакала, как тварь, конечно же.
Это был день моей личной слабости, в который я была как никогда депрессивна и противно ранима. В этой жизни я старалась держать себя в руках, в конце концов, у меня долгое время оставалась надежда на встречу с мужем, даже на его спасение… Но когда я поняла, что в этом мире его, возможно, никогда и не было, я начала позволять себе выплакаться в этот день, так и оставшийся для меня черным.
Хмуро глядя на страшную дату, я решала для себя дилемму. Идти или не идти в школу. В принципе, Рене всегда сквозь пальцы смотрела на мои редкие прогулы, не замечая в силу рассеянности, что дата прогула всегда одна, хотя иногда мне везло и день оказывался выходным. Я притворялась больной и запиралась у себя в комнате с томиком Рафаэля Сабатини. Мой любимый капраз обожал приключения капитана Блада, ну и сам был рыцарем до идиотизма.* (так в шутку называет Сабатини своего героя)
Притворяться же больной с папой было чревато. В порыве напрасной вины любимый отец накупил бы кучу ненужных лекарств, лично отвёз бы в больницу, извелся бы сам, ну, и меня заодно… Да и врать ему не хочется. Скрывать же в этом городке что-то бесполезно. Хорошо вампирам. В них не верят. А вот в прогулы подростков миссис Коуп, ой, как верит, так что каждый раз просвещает родителей.
Вздохнув, я пошла собираться в школу.
Не изменяя старой традиции, я надела платье. Зелёное. В той жизни я была чуть-чуть с рыжиной, так что Лёша часто говорит, что этот лягушачий цвет меня только красит. Я улыбнулась в зеркало, смахнув слезу.
— О-о, началось, Валентина Архиповна, уже расклеиваемся, да? Ладно, тушью не красимся, впрочем, как всегда.
Шмыгнув носом, я резко ущипнула себя за щеки, вызывая искусственный румянец. Так-то лучше. А то краше в гроб кладут. Хотя про гроб лучше даже не заикайся, милочка…
Достав из холодильника вишнёвый сок, я бросила его в сумку. Сомнительная замена красного вина, но последнее мне просто не продадут в этом городе при всём желании. Самоубийц нет. Папа шериф и всё такое…
Первые три урока прошли тихо и спокойно. Меня особо никто не трогал, учителя, заметив моё подавленное состояние, тактично лишний раз не спрашивали, а ходящий за мной хвостиком Майк сначала пытался расспросить о причинах плохого настроения, но, получив недобрый взгляд, тут же отстал, пробормотав что-то про женские штучки и то, что раз в месяц женщины становятся опасны для общества. Мне не хватило сил даже усмехнуться.
— Господи, дай мне сил… — шептала я хмуро, бредя в столовую. — Осталось пережить биологию с физкультурой — и можно ехать домой.
Взяв немного винограда и пустой стакан для сока, я села за свой обычный столик. Налила сок и, оставив стакан нетронутым, хлебнула из горла бутылочки.
— Ой, это мне? — обрадовался Тайлер, хватая сок.
— Не тр-рогай! — рыкнула я, убивая взглядом.
Парень аж отскочил от меня:
— Ладно-ладно, — он, опасливо посматривая на меня, пододвинул сок на место. — Я просто плохо подумал…
— Я же говорил, — шёпотом пробормотал Майк, кося на меня.
Поймав мой хмурый взгляд, упёрся глазами в столик, ещё и руки под ним спрятал. Я вздохнула.
Ну, вот… Теперь тебя боятся, Белла. Нужно не забыть извиниться завтра. Пожалуй, ПМС — действительная неплохая отговорка. Если учесть, что такое состояние у меня раз в год, то ребята будут думать, что я себя ещё и хорошо сдерживаю в остальные одиннадцать месяцев…
К чёрту, лучше бы осталась дома…
Задумавшись, я медленно ела виноград, прожёвывая косточки. Если прижмёт аппендицит, то лучше в юности. Итак, что-то мне показалось странным сегодня…
Вроде, Элис на химии была какой-то непривычно взволнованной, и я часто чувствовала её взгляд на уроке. Может быть, она видела, как её брат решил остаться навсегда в неизвестном далёко, и теперь она думает, как бы избавиться от досадной неприятности в моём лице? Нет, нельзя так плохо думать о той, кто дважды тебя спасла…
Оглянувшись на столик Калленов, я встретилась с внимательным взглядом светлых глаз. Твою же мать! Небо, почему именно сегодня?!
Сжав зубы, я отвела раздражённый взгляд от Эдварда Каллена. Вот кто никогда не спутает менструацию с просто плохим днём хотя бы в силу особенностей физиологии вампиров. Что же, его присутствие объясняло взгляды Элис.
Замечательно…
Я выпила сок из бутылочки, мысленно желая, чтобы он превратился во что-то покрепче. Но чуда не случилось.
В этот момент я услышала, как кто-то неподалёку стал неумело пощипывать струны гитары. Хорошо настроенный инструмент жалобно отзывался на такое отношение. Несколько взятых аккордов воскресили в памяти дорогую сердцу картину.
Тёплый вечер у камина, мои ноги укрыты шерстяным пледом, а голова покоится на плече Лёшки, который ласково перебирает струны, напевая старый, как мы, романс Павла Германа…
— Лёшик, а научи меня…
— Валечка, ну это же долго, — вздыхает, уже соглашаясь, муж…
Через несколько минут он начинает подозревать меня в обмане, и, собственно, он прав.
— Ты уже умела играть на гитаре! — обличил он меня, не обидно щелкая по носу.
А я смеюсь, заливисто и счастливо. Как только с ним смеялась.
Почти все пионеры хоть чуть-чуть, но умели играть. Особенно в нашем военном городке. Развлечений-то для детей никаких…
Через полчаса я уже уверенно наигрываю романс, а муж сидит рядом, улыбается, смотрит тепло, с гордостью… Я начинаю петь, и его улыбка становится абсолютно мальчишеской.
Только раз бывает в жизни Встреча,
Только раз с судьбою рвется нить.
Только раз в холодный зимний вечер
Мне так хочется любить!
Да, не для моего голоса этот романс, пару раз я откровенно сфальшивила. Но мой муж ни словом, ни взглядом не выразил мнение о моих музыкальных способностях. А на последнем куплете его сильный баритон соединился с моим, отчего исполнение стало почти идеальным. Я не старалась вывести то, что не было дозволено моим голосовым связкам, а он охотно спасал меня… Идеальный мужчина… Последней ноте нужно было быть грустной, но у меня не получилось выразить ностальгию романса. Не тогда, когда рядом со мной сидит этот человек и смотрит на меня своими серыми любящими глазами.
    Кажется, я фальшивила, — покаялась я с улыбкой.
— Мне понравилось, — успокоил муж, целуя меня за ушком.
— Белла, хочешь скажу, чтоб прекратил мучить инструмент и окружающих? — участливо спросил Эрик, с тревогой наблюдая, как я, не отрываясь, смотрю на парня с гитарой.
— Попроси, — мой голос стал хриплым, и я поспешила сглотнуть колючий ком в горле. — Эрик, попроси пожалуйста гитару, я хотела бы попробовать сыграть…
Эрик и Майк тут же встали, исполняя мою просьбу. А я была в каком-то таинственном дурмане. Руки буквально чесались, желая коснуться тонких струн… Сумею ли? Вспомню ли? Столько лет прошло…
Стало совсем неважно, что вокруг куча людей… Они всё равно не поймут ни слова… Одна я знаю, кому я спою этот старый романс.
К нам подошли парни.
— А ты умеешь играть? — с сомнением спросил меня Томи, подавая свой инструмент.
— Можно подумать, ты умеешь! — фыркнул Тайлер в мою защиту.
— Я… Умела, — выдохнула я, поражаясь, почему раньше не думала о том, что этот голос идеально подойдёт для исполнения…
Нежно провела рукой по струнам, перестраиваясь, знакомясь… Да, это не привычная уже скрипка.
С первых умелых аккордов многие одноклассники повернулись в мою сторону. Но я уже не видела их… Я видела камин нашего старого дома, большое кресло и мужа…
День и ночь роняет сердце ласку,
День и ночь кружится голова,
День и ночь взволнованною сказкой
Мне звучат твои слова.
Только раз бывает в жизни Встреча,
Только раз судьбою рвётся нить,
Только раз в холодный зимний вечер
Мне так хочется любить…
Тает луч пурпурного заката,
Сединой окутаны цветы.
Где же ты, мой старый друг когда-то,
Где же ты, желанный друг, где ты?
Только раз бывает в жизни Встреча,
Только раз судьбою рвется нить,
Только раз в холодный зимний вечер
Мне так хочется любить…*
(послушать можно в исполнение Марины Девятовой)
Две слезинки упали на гриф гитары. Вокруг стояла оглушающая тишина. А на меня внезапно напала дикая усталость.
К чёрту всё.
— Майк, передай учителям, что мне нездоровится, — выдавила я, вставая. — Спасибо за гитару.
— Ты… Очень круто пела, Белла! — выдавил Томи, неловко принимая инструмент из моих рук.
Собственное имя неприятно резануло по сердцу… Я подняла взгляд на парня. Какая ирония… У него глаза были тоже серые… Но не те… Тоже восторженные, но как будто плоские, неправильные, не ЕГО! Я закрыла глаза, успокаиваясь…
— Нет, — уверенно, но тихо возразила я. — Я фальшивила.
========== Я никогда так не ошибался…(с) ==========
Эдвард
Шёл второй день моего вынужденного бегства. Я всматривался в звёздное небо и не видел мерцающего полотна светил. Перед моими глазами стояло простое, испуганное лицо девушки, каким я запомнил его в последний раз…
Я вдохнул полной грудью холодный и свежий горный воздух Денали в попытке прогнать воспоминание о манящем запахе крови Беллы Свон.
Бесполезно…
Даже с закрытыми глазами её образ стоял передо мной, а её запах мерещился на охоте, сбивая с толку.
Чувство растерянности и разочарования переполняли меня. Эта девчонка заставила меня бежать из города, словно труса, слабака, чей самоконтроль не был проверен десятилетиями! Глухой рык вырвался из моего горла и разнёсся по заповеднику.
Я не хотел быть слабым.
Я вспомнил, как близок был к тому, чтобы потерять контроль над монстром внутри меня.
В той маленькой душной комнатке администрации, где, в отличие от класса биологии, кроме Беллы была только ещё не успевшая испугаться миссис Коуп. Две жертвы лучше, чем двадцать… Определённо…
Видение Элис, где я проламываю стену здания Джаспером, потому что он тоже нашёл запах Беллы вкусным, а я не собирался делиться, на мгновение прояснило мой затуманенный жаждой разум.
— Эдвард, если ты не будешь посещать биологию, у тебя могут начаться проблемы… — голос миссис Коуп звучал неуверенно, почти испуганно.
Женщина не понимала, почему я так пристально смотрю на новенькую, которая, нервно сжавшись, глядела прямо на меня своими большими, испуганными глазами лани.
— Да, вы абсолютно правы, — звонкий голос Элис, которая уже успела пожалеть о своей идее изменить моё расписание так, чтобы мы с Беллой Свон не пересекались, вернул меня к реальности. Мысли Джаспера тоже перестали бесить меня образами, как он впивается в горло девушки, наслаждаясь вкусом её крови, которая была для него и вполовину не столько манящей, как для меня. — Мы найдём менее кардинальное решение! Пойдёмте скорее, мальчики…
Белла быстро отошла в сторону, настороженно наблюдая за тем, как Элис, крепко держа нас за руки, тащит меня и брата, как на буксире, к выходу. Джаспер, который должен был сделать миссис Коуп более уступчивой, а меня спокойным, подавленно молчал, подчиняясь. Моё же тело сопротивлялось каждому дюйму, что отделял меня от девушки.
Так же, как сейчас… Я не мог надеяться, что это всего лишь тоска по семье тянет меня с нестерпимой силой в Форкс, ведь на самом деле все мои мысли за последние два дня вертелись вокруг смертной девушки с карими глазами.
О чём она думала, увидев нас, когда мы пытались изменить моё расписание? Догадалась ли она, что это из-за неё? Нашла ли логичное объяснение моему странному поведению? Мы должны были быть дома, «справляться с ЧП», а вместо этого мы втроём наседали на администраторшу, чтобы она заменила мой шестой урок биологии хоть чем-нибудь. Кому она рассказала об этом? Добавила ли в эту историю придуманных моментов, чтобы она казалась ещё более жуткой?
Наверняка, у неё найдутся желающие выслушать. Тот же Майк Ньютон. Или Эрик Йорки. Те лишь подтвердят, что наша семья всегда считалась странной. Постепенно слухи и чужие домыслы окажутся слишком близко к правде, возможно, кто-то даже вспомнит старые предания квилетов, которые знали секрет нашей семьи… Мои родные окажутся в опасности, ведь я даже не смогу предупредить их, когда мысли смертных приобретут опасный для нас оборот.
Я был нужен им в Форксе. Это было трусливо и эгоистично оставить их там, после того, как чуть не выдал секрет нашей семьи. И мне необходимо исправить первое неудачное впечатление от себя у девушки.
Направляясь к машине Карлайла, я почти убедил себя в том, что после хорошей охоты запах Беллы Свон не будет будить во мне и половину тех эмоций, которые я испытал в этот понедельник…
Я никогда так не ошибался…
***
Дома меня встретила взволнованная Эсми. Её облегчение было столь ощутимо, что я опять испытал оглушающее чувство вины перед ней — уезжая, я обязан был хотя бы попрощаться.
— Эдвард! Слава Богу, ты вернулся, милый! Как поживает Таня… с сёстрами? — её маленькая заминка была мной замечена. Она обещала мне много лет назад, что оставит попытки свести меня с Таней, чьи чувства ко мне были слишком поверхностными, но кажется, моё бегство к горам Аляски всколыхнули в Эсми напрасные надежды.
Мама весьма плохо переживала моё одиночество, она боялась, что Карлайл обратил меня слишком юным, и я никогда не смогу влюбиться.
— Сёстры поживают прекрасно, также я видел Элеазара с Кармен, испанец активно тренирует Кейт, теперь её дар распространяется не только на руки, но и на всё тело, — я вспомнил, как вампирша решила взбодрить меня разрядом тока. Если бы я не увидел её намерение в мыслях раньше, мне бы пришлось испытать на себе дар бывшей телохранительницы. — У Ирины, кажется, очередной роман со смертным.
— А Таню ты, как всегда, избегал? — вздохнув, мысленно попеняла мне мама.
Я грустно улыбнулся, не желая объяснять ей причин.
Я не тяготился своим одиночеством, хотя порой, глядя на свет улыбки Карлайла, когда он смотрел на Эсми, видя нежность Джаспера и его стремление защищать Элис, или слыша мысли Эмметта, который ломает голову, чем бы удивить и порадовать Розали, меня терзали смутные чувства, что нечто важное и действительно ценное ещё не испытано мной. Но влюбляться из простого любопытства? Перебирать партнёрш, как это делают сёстры Денали из скуки? Нет… И пара Элеазара и Кармен лишь подтвердили мою убеждённость, что это чувство достойно того, чтобы его дождаться, не размениваясь по мелочам.