С прихожей начиная Даниэль вёл себя, как адепт монастыря, оставив ловкого и опасного воина за дверью или спрятав его в маске, убранной во внутренний карман кожанки. Снятую обувь поставил аккуратно к стенке, ровнёхонько, как по линейке. Куртку повесил и расправил, одёрнул на себе чёрную водолазку, подоткнув за ремень, пригладил и поправил волосы, будто собирался шагнуть в класс мастера Ли. Он был старше меня, но всё равно из-за логовского воспитания, вбитого в глубину сущности, ощущался невинным школьником.
Чэрён высунулась из кухни, Чеён из зала, Сынён из последней комнаты по коридору – их с Чжихё спальни. Все они удивлённо похлопали глазами. Смотрелось забавно, будто птички из гнёзд вытащили головы, пытаясь угадать, хищник приближается или обед принесли.
- Ничего себе у тебя тут... - первым пришёл в себя Мингю, поняв, что оказался в женском царстве. Впрочем, правильнее было бы сказать, что Мингю и не впадал в прострацию, чтобы в себя приходить, а просто порадовался девичьему преобладанию, как заядлый бабник. Не представляю, что должно произойти, чтобы выбить этого парня из колеи. Похоже, он в этой жизни готов ко всему.
- Это мои друзья, - указала я на золотых своим домашним. Заметив, что Мингю не разувается, я ему кивнула: - А ты чего?
- Мы зашли Даниэля уложить спать, - напомнил он, опершись плечом о дверной косяк, - не задерживайся.
- Боже, где тот источник, из которого ты берёшь друзей? – вышла к нам восторженная Сынён. Её глаза так и бегали по фигурам молодых людей. Уж кто-кто, а моя старшая сестра в мужской красоте разбиралась, и перед ней предстали одни из самых симпатичных выпускников Лога. Самые высокие из тех, что я там видела уж точно. А что касается конкретно Мингю, так он и на мой взгляд был эффектен и привлекателен до невозможности.
- Добрый вечер, нуна*, - поклонился ей Даниэль. Сынён вытянулась. Даже Югём и Джуниор давно её так не называли, приученные, что она не любит намёков на возраст. Ей и не так много, чтобы этого стесняться, но учитывая пристрастие к кокетству и молодости у моей сестры, ей и двадцать шесть уже перебор.
- О... - только и выдохнула она, будто вспомнив, сколько ей и посторонившись перед нами с Даниэлем. Я провела его в свою комнату и включила в ней свет.
- Располагайся, не стесняйся, чувствуй себя, как дома.
- Спасибо. Когда вернётесь с Мингю – толкни меня, и я уйду...
- Всё в порядке, у нас ещё одна свободная кровать в комнате сестёр, я там устроюсь, так что отдыхай. – Он благодарно улыбнулся, и я, схватив со стула футболку для переодевания, прикрыла за собой дверь, выходя. Вернусь ли я быстро или под утро? Будет ли мне смысл ложиться утром спать? Высплюсь ли я до этого? На что я подписалась, согласившись ехать в «Пятницу»? Чеён смотрела на меня, вышедшую в коридор. Я посчитала необходимым уточнить: - Он добрый и хороший, не бойтесь ночевать с ним под одной крышей.
- Он такой... - развела руками Чэрён, показывая размах его плеч. – Мощный!
- Но безобидный, уверяю, - ещё раз добавила я.
- В отличие от меня, - подмигнул Мингю, - поэтому меня здесь не оставят. Идём?
- Чонён, ночь на дворе, - сказала Сынён. С некоторых пор и она стала немного вдумчивее, оглядываясь на время суток и окружающие условия. Несмотря на показную жизнестойкость, смелости в ней поубавилось. Я покивала, показывая, что всё понимаю, шмыгнула я ванную, где сменила порванную рубашку на футболку и вернулась в прихожую, где последовал вопрос от старшей сестры: – Ты надолго?
- Не знаю, мы хотели отметить встречу, - стараясь не смотреть на Мингю, указала я на него, - давно не виделись.
- Не волнуйтесь, рядом со мной она в безопасности.
- Ты рядом с ней тоже, - засмеялась Сынён, - с нашей Чонён не пропадёшь.
- Ладно, всё, мы ушли, - ощущая неловкость, опять обулась я и подтолкнула золотого к выходу. Он только что видел, что вояка из меня никудышный. Как я могла так опозориться? Вместо страха и наступившего после спасения облегчения, что меня освободили из противных, разбойничьих лап, я наполнялась стыдом. Я не справилась сама! Какой из меня боец? Я должна спасать людей, а вместо этого пришлось спасать меня. Ужас, капец, я бездарность, слабачка, я отвратительна.
Мингю заметил, что в моём настроении что-то перемкнуло.
- Что с тобой?
- Я не сумела побороть этих типов...
- И что?
- Как я буду защищать мир, если себя защитить не в состоянии? – Мы вышли из подъезда и шли пешком, я даже не спрашивала, почему не вызываем такси, было не до этого. Самой хотелось размяться и успокоиться от проясняющегося провала.
- Их было пятеро, Чонён, не каждый парень-то сразу с таким разберётся...
- Не надо говорить так, будто у мужчин само собой бы лучше получилось! – нахмурившись, покосилась я на него.
- Но ведь так же и есть, - не задумываясь о том, что меня подобное задевает, заявил он, - мы сильнее.
- Не все! – злилась я. Было обидно, но просить Мингю уважать моё мнение я не стала. Он правдоруб, он сказал то, что думал, и отучать от этого я его не намерена.
- Не все, но так и ты – не все девушки вместе взятые, а общая масса мужчин сильнее общей массы девчонок, чего ты психуешь?
- Я не психую! – огрызнулась я. Именно это я и делала. А кто в состоянии держать себя в руках, когда накосячил и не знает, как исправить всё? Я вдруг ощутила себя немного в шкуре Чжунэ. Слабачкой, которая не в состоянии исправить сотворённое. Так вот почему, помимо наркотиков, он часто такой дёрганый.
- Ты изначально допустила ошибку, начнём с этого, - сказал Мингю.
- Какую ошибку? – мы остановились у торца дома.
- Ты решила убежать от них, а не драться. Ты не поверила в свои силы.
- Я... - припоминая, я действительно осознала, что хотела раскидать их и умчаться подальше. Я не боролась, а искала путь к отступлению. – Так... ты что, реально с самого начала был там и всё видел?!
- Ну да.
- И не остановил их, когда они начали... когда... они... - пыхтя от бешенства, я растеряла все слова, но вместо этого Мингю только расплылся.
- Да-да, раздевать тебя начали. Нет, Чонён, во-первых, ты должна была попытаться сама решить эту проблему. Если бы я не дал тебе этого шанса, ты бы сейчас шла и бубубу, чего ты высунулся, я сама, я большая и все дела. Во-вторых, а как иначе ты думаешь закалиться? Ну, спасли бы мы с Дани тебя сразу, ты бы не испытала и доли страха и считала, что всё всегда легко и запросто. Если ты не закалишь свой характер на мелочах, там, куда мы когда-нибудь отправимся, ты охереешь и упадёшь в обморок.
- Не упаду, - ворчливо прошелестела я себе под нос, понимая, что Мингю прав.
- Брызнет на тебя парой развороченных кишок товарища – посмотрю, как заговоришь. – Оцепенев, я уставилась на Мингю. И думать не хотелось о том, что подобное бывает на самом деле. С кем мне придётся биться плечом к плечу? Чимином, Шугой, Чонгуком? Нет, вряд ли Чонгуком, тот не захочет. Но в любом случае видеть смерть того, с кем дружишь, кто тебе дорог... Какая же нужна выдержка! Даже ринуться моментально помогать иногда нельзя, вот, как сейчас было, чтобы помочь человеку чему-то научиться самостоятельно. Я бы не выдержала и вмешалась, а более опытные золотые дали время тому, чтобы я получила урок. Как всё тонко, как всё сложно. Я так трудилась над мастерством боя, над физической силой, но оказалось, что работать надо и над моральной стороной. Я попыталась убежать, а не драться! Я сама не верила в свои силы. И в этом моя вина. Когда что-то грозит другим, моим близким, сёстрам, слабым людям, во мне просыпается неистовый зверь, но когда дело касается меня самой, что-то перемыкает. Не то на чудо надеюсь, не то подсознательно жду, что в этот момент должен явиться кто-то такой же, как я, кто покажет, что моя жизнь ему дорога. Во мне настолько не взрастили эгоизм, что я не в состоянии рвать и метать за собственное существование? А если бы я была эгоисткой, подписалась бы я вообще на вступление в воинство, которое жертвует собой ради других?
- Ладно, чего мы ждём? Поехали в «Пятницу», - сдалась я. Выпью немного и расслаблюсь. Мужики всегда так делают. Это их не красит, но всё-таки.
- Сейчас Шуга с Джинни подъедут, они катаются на машине Намджуна, тот отдал им на выходные. – Я даже не успела заметить, когда Мингю доставал мобильный и договаривался. Или он в прихожей с ним стоял? Я была на эмоциях. Я так хотела, чтобы кто-нибудь из золотых заметил следы на лице Сынён, но они почти прошли, и никто их не заметил. Поздно. Но этот Уён! Чёрт, он пытался отомстить мне! Бросит ли он свои попытки?
- Дани сказал нападавшим, что я под защитой смотрящего Сеула. Это меня обезопасит?
- Если они не смертники, - хмыкнул он, - то наверняка. А что, ты думаешь, они опять полезут? – Я поджала губы, не зная, как сказать. Неужели всё-таки придётся поднимать эту историю? Говорить об изнасиловании Сынён... Посмотрев в лицо Мингю, я подумала, что с ним легче пойдут подобные признания, чем с любым другим знакомым.
- Их подослал один человек... я набила ему морду, и он очень недоволен.
- А за что ты ему набила морду?
- За дело. Он заслужил. – Мингю выжидающе на меня посмотрел. Как и всякому воину справедливости, ему недостаточно было расплывчатых, бездоказательных фраз. И я сдалась: - Он изнасиловал девушку. Избил её.
- Имя, - побледнев, дёрнул желваками Мингю. Его взгляд ожесточился, растерял все свои распутные искорки.
- Имя? Чьё? – Назвать Сынён? Боже.
- Этого человека.
- Чжан Уён, - произнесла я и, подумав, а вдруг полно тёзок, подкинула сведений: - У него сеть автомастерских, он богатый человек.
- Хорошо, - кивнул Мингю, оттаивая, - можешь больше ни о чём не беспокоиться. Тебя не тронут.
Я внимательно на него посмотрела. Сам ли он найдёт его? С другими ребятами? Что они сделают? Убьют того типа? У меня была гора вопросов, но в этот момент подъехала машина моего зятя, за рулём которой сидел Шуга. При них с Джинни совсем не хотелось рассказывать о происшедшем, и мы с Мингю отложили дальнейшие откровения до «Пятницы».
Джинни тоже просилась в клуб, но Юнги сказал, что ей там не место и, высадив нас, они поехали куда-то ещё, проводить вместе романтическую ночь. Мы с Мингю вошли уже знакомым мне образом через заднюю металлическую дверь. Я поздоровалась с Рикки, но с ним стоял неизвестный мне золотой, на которого мой спутник накинулся с братскими объятиями:
- О, Уджин, давно вернулся? – Они похлопали друг друга по плечам.
- Утром, а ты чего тут?
- Новеньких обучаю, - засмеялся Мингю и повернулся ко мне, - это мой мелкий кузен, мы с ним в один год выпустились из Лога.
- Сам ты мелкий! – возмутился парень, пониже ростом, чем тот, с кем я пришла, но не слишком. – Я всего на два дня тебя младше. Два дня!
- Смирись, эти два дня будут подчинять тебя мне до конца жизни, - похохотал Мингю и мы, после того, как они ещё какими-то репликами задиристыми обменялись, прошли дальше.
- Ты вроде говорил, что у тебя женатый кузен... - всплыло в моей памяти.
- То другой, это его младший брат. – Молодой человек пропустил меня вперёд, в зал с баром. – Я же говорил, есть в нас что-то итальянское... большая семья, сплошные родственники. Кузены. Как у коза ностры. Мы очень плодовитое семейство, - с пошлой улыбкой повёл он бровью, усаживаясь на высокий стул у стойки рядом со мной, - и в основном производим пацанов.
- И всех затаскиваете в золотые? Похвально.
- Стараемся.
Людей сегодня было намного меньше, чем обычно. Всё-таки, четверг. На танцполе вообще ни души. Мингю подозвал бармена:
- Два соджу.
- Ты что! Я такое крепкое... - чуть не сказала, что не пью, но вспомнила, как мы с Сынён уработали бутылку в ночь, когда её изнасиловали. – Не люблю.
- Ну, чуток? Рюмашку? – просительно воззрился на меня Мингю. Бармен ждал ответа. Я махнула рукой:
- Но только одну.
- И налей ей запить чем-нибудь.
Буквально через полминуты перед нами поставили две рюмки.
- Ну, за встречу?
- За встречу! – улыбнулась я. Мы чокнулись и осушили посуду. Мне уже был пододвинут стакан с приятным лаймовым напитком, правда, тоже алкогольным. Но тёплое соджу под ним, холодным и прозрачно-зеленоватым, прошло хорошо.
- Серин тут? – спросил Мингю у бармена. Тот кивнул. – Звякни ему наверх, пусть спустится. – Я разглядывала полки с бутылками, сверкающие бокалы, хромированные краники, подающие пиво. Потом перевела взгляд на декор зала. Я успела полюбить это место, оно создавало ощущение, что я дома. Тут всегда было полно золотых, «своих» ребят, в среде которых чувствуешь себя беззаботно и уверенно. – На такси сюда лучше не ездить, - сказал мне Мингю, возвращая к беседе. – Такие заказы остаются в электронных историях, навигация работает через спутники, всё пишется, лучше не оставлять за собой дорожек... Поэтому мы всегда либо звоним своим, чтобы подкинули, либо передвигаемся через подземку.
- Метро?
- Не совсем. Попозже тебя познакомят с тем, о чём я говорю. Скорее всего, после Лога.
Я уже привыкала не задавать лишних вопросов, поэтому кивнула.
- Значит, вы следили за мной сегодня?
- Приглядывали. Чимин попросил, пока было кого, - Мингю засмеялся, - бедняга, нужны же ему выходные?
- Хочешь сказать, что он ежедневно за мной ходит и приглядывает?
- Ну... не только он, в самом деле, не может же человек без выходных жить?**
Заметив боковым зрением вошедшего в зал Серина, мы замолчали и подождали, когда он подойдёт. Едва успели мы поздороваться, как Мингю выложил тому всё о нападении хулиганов.
- ... Так что ей, думаю, досрочно нужны наши гаджеты. Организуешь?
- Сейчас сделаем, - согласился Серин и ушёл. Я только и успевала водить лицом и слушать. Мингю принялся за инструктаж:
- У тебя будет сигнальный браслет с чипом. По нему мы всегда будем видеть, где ты есть.
- О-у... - не поняла я сама, радоваться этому или меня это напряжёт? Они, всё-таки, мужчины, я девушка, и они всегда за мной смогут наблюдать? Как вовремя я покончила с Чжунэ, не хотелось бы мне обнажать настолько свою жизнь. Но Мингю заметил мою растерянность и успокоил:
- Видеокамеры туда не встроено, кроме того, микрофон включится, если ты сама нажмёшь кнопку, вторая кнопка там – аварийная, ну, в том плане, что если случается нехорошее, ты жмёшь на неё, и к тебе подваливают ближайшие наши. В остальном этот браслет только для того, чтобы ты не пропала.
- Как мигрирующая уточка? – хихикнула я. Мингю тоже засмеялся.
- Да, как мигрирующая уточка. В Тигрином логе его снимешь, но вне его – носить всегда. Далее. У тебя будет другой телефон. Он открывается отпечатком пальца, но, если на нём появятся чужие отпечатки, он немедленно самоуничтожится изнутри, сгорит вместе со всей информацией, поэтому никогда и никому, кроме золотых, в руки его не давай, это ясно?
- А от ваших рук он не вспыхнет?
- Нет, у нас общая база отпечатков на всех. Мы можем пользоваться телефонами друг друга, но больше – никто.
- То есть, я смогу открыть твой мобильный? – прищурилась я, угрожая вторгнуться в заветно-запретное. Но Мингю был не так прост:
- Да ради бога, для девчонок у меня другой аппарат, - достал он из карманов куртки два сотовых и повертел в разных руках. – Один деловой, другой личный. Твой личный у тебя тоже никто не отбирает. Но имей в виду, что с нами общаться исключительно по деловому. Информация, проходящая через него, защищена, никто не сможет её выкачать оттуда, взломать.
- Круто.
- Ещё в телефоне будет особый навигатор.
- Особый навигатор?
- Да, для подземки. Но ключ к ней тебе получать ещё рано. – Мингю заказал себе ещё соджу. Я попросила того же лаймового чего-то, что мне понравилось на вкус. – Ну что, отошла от произошедшего?
- Да как-то на удивление быстро, - призналась я. – К счастью, ничего ведь не случилось.
- Верно.
Я отпила глоток сладковатой, и в то же время кисленькой жидкости.
- Как у тебя всё закончилось в Шаньси? – не стала я скрывать своей осведомлённости. Меньше всего у меня сейчас было сил на секреты, интриги, ложь и игру во что-либо. Хотелось лёгкости, простоты и откровенности. Мингю с иронией, и в то же время очаровательной страстью, бросающей на меня свои лучи, улыбнулся своей голливудско-итальянской, острой и пугающей, как моззетта***, улыбкой.
- Время покажет. Я, как и положено грамотному совратителю – ты же знаешь, что я там делал, да? – На всякий случай уточнил он. Я кивнула. – Ну вот, я обворожил, привязал и скрылся в предрассветном тумане. Оставив о себе смутные данные, по которым меня можно будет найти в Сеуле. Конечно, они неверные, я сказал, что работаю фейсером**** в «Октагоне», но если меня там будут пытаться найти, через Кэпа я об этом мигом узнаю. – Мингю посмотрел на часы. Кроме времени, даты у него там тоже отображались. – Я уехал неделю назад. Даю ей ещё пару недель, и она явится за мной.
- Настоящая амазонка? – с загоревшимися глазами поинтересовалась я. Мне было бы интересно увидеть хоть одну из тех женщин, о которых рассказывают ребята.
- О да, в десятом поколении, наверное.
- Она красивая? – зачем-то спросила я, возможно, чтобы дорисовать в воображении её портрет.
- Ревнуешь? – расплылся Мингю.
- Какой смысл? Ты же не мой парень.
- Верно, отношения я ни с кем заводить не собираюсь, - он наклонился вперёд, ко мне, создавая более доверительную атмосферу. – Но ты же знаешь, что тело золотых им не принадлежит, оно создано для того, чтобы выполнять задания и бороться со злом. А вот совесть свою мы не продаём. Ты знаешь, на чьей я стороне и чему верен. Я верен тому же делу, что и ты, мы заодно, мы – одно целое, как боевой дух, как братство, как нравственная сила. Между нами тайн нет, и не будет, разве это ни есть самая лучшая верность? Разве она не синонимична честности?
- Ты интересно рассуждаешь, - хмыкнула я, не очень разделяя взгляд Мингю на отношения, но находя его оригинальным и имеющим право на существование. Да, именно это я сама в нём очень ценила – прямоту. Но правдив он только со своими, а вот той амазонке, которую он охмурял, повезло меньше.
- Да, Цзе Цюн красивая, - вернулся парень к моему вопросу. – Но будь она хоть первой красавицей мира, это не заставило бы меня переметнуться на их сторону. Мне кажется, предыдущие поколения золотых в Шаньси потому и пропадали, что считали себя принадлежащими женщине, это закладывается в Тигрином логе, что одна возлюбленная на всю жизнь, и её надо непременно охранять, беречь, делать счастливой. С такой установкой быстро сбиваются с курса и подменяют цели. Но я бракованный ученик, - пожал плечами Мингю. – Ассенизаторы тоже нужны. Знаешь, как раньше их называли? Золотари. Люди, выгребающие дерьмо, назывались так же, как мастера золотых дел. А само дерьмо называли иногда ночным золотом. Потому что без навоза не было бы хорошего урожая. Понимаешь? Кое-что неприглядное в этой жизни обязано существовать, оно необходимо.
- Это ты так своё блядство оправдываешь? – Мингю засмеялся:
- А с тобой не забалуешь. – Попросив третью рюмку соджу, он продолжил: - Я ничего не оправдываю, мне не нужен значок героя, не нужны поклоны и почести. Золотым надо остановить шаньсиек, которые помогают преступности Китая и не только, которые постоянно сотрудничают с вражескими нам кланами, триадами, драконами, япошками. Они вербуют к себе девчонок, мечтающих об эре главенства женщин, воинствующих феминисток, просто желающих свобод девушек, вроде тебя. Но золотые хватаются за голову, понимая, что надо бороться с женщинами, как же так? Нас этому не учили, так нельзя, они девочки, большинство пацанов грызёт совесть и они спать спокойно не смогут, если облапошат пару красоток. Ну окей, думаю я, тогда это моя работа. И приятно, и полезно. – Он залпом выпил соджу. – Может, кто-то из наших за это меня осудит...
- Чонгук, например, - вспомнила я его не просто так, а заметив, как он вошёл в зал. Но Мингю сидел к нему спиной и не замечал появления.
- Чонгук? Ну, да, в последнее время он немного стал моралистом, не знаю, каким местом он ударился, раньше он не больно-то от меня отличался.
- Серьёзно? – округлила я глаза. Тот, о ком мы говорили, подходил к нам.
- Да! Тот ещё прохиндей, но, видимо, тяжёлые будни воина дают о себе знать, может, и я когда-нибудь изменюсь?
- Добрый вечер, - подошёл Чонгук и поздоровался с нами. В зале играла музыка, хоть и не громкая, но перекрывающая тихие разговоры, а поскольку мы с Мингю по-дружески шептались, то не думаю, что пришедший слышал хоть что-то.
- О, привет! – повернулся к нему Мингю и пожал руку. – А я как раз о тебе говорил.
Нет, всё-таки, он очень прямолинеен, даже для меня.
- Да? И что же? – кивнул мне Чонгук, сопроводив это лёгкой, чуть извиняющейся улыбкой, что руку он мне не пожал. Он до сих пор не может определиться, как со мной быть, похоже. То решается и жмёт руку, то опять вспоминает, что я девушка. Я ему тоже кивнула с тихим «привет».
- Что ты сквасился и испортился, - засмеялся Мингю, - раньше бы ты со мной в Шаньси поехал, ещё в прошлом году, помнишь...
- А где Чимин? – оборвал его будто невзначай Чонгук, явно не желающий, чтобы рассказывали о тех его подвигах, которыми он не хвалится. Вопрос этот был адресован мне в лицо.
- Чимин? Не знаю... - растерялась я.
- Он попросил меня сегодня за Чонён приглядеть, у него дела, - ответил Мингю. Чонгук окинул его строгим взглядом. – Между прочим, я благодаря этому даже размяться успел. Я расскажу, Чонён? – Отступать было поздно, да и думалось мне тяжко и туго в присутствии этих двоих. Оба, как назло, в кожаных штанах, стоят тут, как на рынке, демонстрируют товар, обтянув дальше некуда. Мингю коротко изложил о нападении на меня хулиганов, по его просьбе я дополнила уточнением о Чжан Уёне.
- Имя какое-то знакомое, - нахмурился Чонгук. – Он не из бандитов? Почему он хотел поквитаться с тобой?
- Не знаю, бандит ли он, вроде, бизнесмен, - развела я руками. – Я набила ему морду, вот он и разозлился.
- А за что набила? – Ох уж эти золотые! Что я, на допросе что ли? Если при Мингю я смогла сказать об изнасиловании, то при Чонгуке не смогу, он более дотошный, он начнёт копать, кого изнасиловали и когда.
- Неважно, мы с Мингю уже обо всём договорились! – попыталась я отболтаться. Но мой сегодняшний спаситель спас меня второй раз, переключившись на другой объект. Он весь растёкся по стулу, засияв глазами и смотря на очередных входящих. С его уст только и слетело, что воркующее и взволнованное:
- О-о-о...
Чонгук невольно покосился назад. Удобно смотреть было только мне, я всё так же сидела лицом ко входу. И там появилась Сана с кавалером.
- Вот это лакомый кусочек, - прошептал Мингю. Мне захотелось его пнуть. Да что ж все так тают от этой японки? Я тоже вижу, что она красивая. Впрочем, когда я поначалу видела красоту Чонгука, то тоже лишалась и дара речи, и способности соображать. Это сейчас более-менее привыкла. – А что с ней за европеец?
Сана была в компании молодого человека, такого же здоровенного, как Даниэль. Рост около метра девяносто точно, плечи – косая сажень, но плюс ко всему, из-за того, что он был именно европеец, а не азиат, в нём присутствовала дополнительная ширина, основательность, упитанность. Светлые волосы и глаза напомнили мне Дольфа Лундгрена в четвёртой части «Рокки», только черты были приятнее и мягче. Сана возле своего спутника казалась совсем крошечной и хрупкой.
- Родственник бывшего дракона, - почти не шевеля губами, произнёс Чонгук, не задержав долго внимания на вошедших и отвернувшись. – У неё, как обычно, далеко идущие планы. Она влюбила его в себя по уши, и теперь мечтает, чтобы мы завербовали его в золотые.
- Человека из семьи вражеской группировки?! – подивился Мингю.
- А ты сам не чем-то подобным в Шаньси занимался?
- Ну, девушек-то в золотые не завер...- Мингю опомнился и посмотрел на меня. – Ладно, вообще-то, изначальная идея была перетащить амазонку на нашу сторону, а не вводить в братство.
- Скажи это Хосоку, мне кажется, он уже принял за данность возможность создания женского отряда.
- Не самое худшее решение, - пожал плечами Мингю.
- Плюсую, - вставила я. Чонгук посмотрел на меня, вздохнув. – Что? Имею право драться с вами. Декларацию прав человека, регулирующую равенство в правах мужчин и женщин, никто не отменял.
- Да я ж ничего и не говорю, - ответил он с безысходностью во взгляде.
- Но как она подковалась, да? – пихнул его локтем в бок Мингю. – Скоро с личным юристом ходить начнёт.
- Если бы золотые оглядывались на законы, - хмыкнул Чонгук, - нас бы с вами сейчас тут не было. Как и самого братства.
Откланявшись, он пошёл прочь из зала. Я проводила его глазами и посмотрела на Сану. Она улыбалась своему спутнику так обворожительно, что тот буквально не отрывал от неё глаз. При этом они, похоже, не понимали языки друг друга, и вводили в телефоны свои фразы для перевода. Вот так искусство быть женщиной! Не зная общего языка, влюбить в себя парня, а я, даже умея разговаривать с Чжунэ на одном языке, не смогла стать для него достаточно любимой, чтобы он переступил через свои страхи и привычки. И он может говорить что угодно, но в итоге, в основе его решений, лежал именно недостаток любви ко мне. Разве сильную любовь какая-либо трусость перекроет? Никогда. Любовь – это не настойчивость, потому что у тебя есть возможность настаивать, любовь – это решительный шаг, когда никаких способствующих возможностей и в помине нет. Злоба на этого несостоявшегося, женившегося героя забурлила во мне, захотелось мести.
- Потанцевать хочешь? – предложил мне Мингю.
- Не откажусь.
Мы пошли в зал ресторана напротив. Там за столиками было больше посетителей. Я заметила то, на что не обращала внимания раньше: это в основном были мужчины с куртизанками из местного борделя, они наслаждались обществом красивых женщин, смеялись и выпивали с ними. Играла медленная музыка. Сегодня четверг, никаких выступлений не было, сцену завешивал красный тяжёлый занавес с золотой каёмкой понизу. Мы с Мингю вышли на небольшую площадку, где не были единственной танцующей парой.
- Ты хорошо двигаешься, - заметила я, которую нужно было вести, потому что медленные танцы совсем не моё.
- Да, у меня отличное чувство ритма, - наклонившись, шепнул Мингю мне в ухо.
- Этому тоже научили в Логе? – улыбнулась я.
- Нет, это врождённый талант, - без лишней скромности признал он. – Но в Логе я тоже получил достаточно полезной информации. Кстати...
- Да?
- Ты вроде из Лога всего два с небольшим месяца назад вернулась...
- Да, - подтвердила я.
- Можно личный вопрос? Когда ты успела перестать быть... хорошей девочкой? – Я покраснела, опустив взгляд. – Это ведь не с кем-то из наших?..
- Нет, это не из наших, - потрясла я головой, способная здесь быть откровенной. Чжунэ совсем не из наших. Мингю удовлетворённо кивнул. – А если бы это был кто-то из наших? То что?
- Не знаю, наверное, я не стал бы к тебе приставать. По крайней мере, не поговорив с ним.
- Разве ты не за свободные отношения? – повела я бровью.
- Есть такое выражение «не воруй, где живёшь». Внутренний и внешний круг общения немного отличаются.
- Но, я так поняла, ты спишь с девушками отсюда? Они же считаются «своими»? По логике вещей, я должна держаться от тебя подальше. Или поговорить со всем местным персоналом?
Мингю ненадолго задумался. Я ждала очередных оправданий, почему мужчинам можно, а женщинам нет, или просто исключительно индивидуальных объяснений Мингю, почему его жизнь построена так, а не иначе. Но вместо этого он сказал:
- Если ты скажешь, чтобы я не спал больше с нашими девчонками – я не буду. – У меня глаза расширились от неожиданности. – Но будет два «но».
- Каких же?
- Спать с врагами в интересах дела я не перестану. А второе – тебе придётся удовлетворять полностью мои сексуальные потребности. А они достаточно велики.
Зарумянившись алым, даже пунцовым цветом, я автоматически отстранилась, но Мингю прижал меня обратно.
- Я так-то не просила тебя ещё ни с кем кроме меня не спать...
- Но ты попросишь, - подмигнул он.
- С чего это?
- Пить ещё хочешь? – Я покачала головой. – Тогда пошли.
- Куда? – взятая за руку, я не сопротивлялась, идя следом за золотым к лифту и, в принципе, понимающая, куда меня ведут.
- Куда надо, - улыбнулся он, и я не стала больше ничего спрашивать, потому что делалось ясно.
В арке, отделяющей ресторан от холла, мы столкнулись с молодой, длинноногой девушкой, которая остановилась, чтобы поболтать с Мингю. Она трогала его за спину, поглаживая сквозь кожанку, общалась с ним очень фамильярно, так что я пыталась вырвать свою ладонь из его, но ничего не выходило. Чувствуя, как я закипаю, не радостная от того, что спутник, с которым я шла уединиться, доступен всем встречным женщинам и имел с ними связи, Мингю посмеялся и представил меня... своей родной младшей сестре.
- Я же говорил, у нас очень плодовитое семейство. – Его сестра, улыбаясь, согласно покивала. Я только теперь стала замечать, что их улыбки похожи, и красива она, как брат.
- Ты говорил, что у вас одни мальчишки рождаются...
- Не одни, а в основном... Это так – погрешность, - указал он на сестру.
- Сам ты! – смеясь, стукнула она его по затылку и удалилась. Оказавшись в кабине лифта, я полюбопытствовала:
- А она здесь работает?
- Да, - без задних мыслей подтвердил Мингю и, чуть запоздало, исправился: - В смысле, танцовщицей. Она участвует в представлении. Она не куртизанка, нет. – Замолчав и подумав, он пожал плечами: - А хоть бы и ею была, я бы слова не сказал. У нас в крови темперамент, здоровый секс любят все здоровые люди, что ж я, враг был бы сестре, если бы она посчитала для себя нормальным и приятным заниматься подобным? Я не ханжа. Что можно мне, то можно и ей.
Мы поднялись на два этажа. Впервые видела настолько ценящего равноправие мужчину. Обычно, даже самые либеральные парни, говоря о том, что девушки тоже должны быть свободны, когда дело касается их дочерей, сестёр и кузин, шипят и меняют своё мнение. Как Намджун, например, который гулял до свадьбы и никогда не осуждал проституцию (я не слышала от него такого, по крайней мере), но за Джинни следил, как за маленькой.
Мингю достал из внутреннего кармана куртки ключ и отпер номер, в котором, видимо, проживал, пока пребывал в Сеуле. Он запустил меня вперёд.
- В душ пойдёшь? – снимая куртку и вешая её на крючок у входа, запросто поинтересовался он. Я машинально кивнула, тоже сняв верхнюю одежду. Мингю перехватил её у меня и повесил. После чего, взяв меня сзади за талию, притянул к себе спиной и с придыханием спросил: - А присоединиться к тебе в душе можно?
Я невольно выскочила из его рук, не отбившись, а просто как-то ловко ускользнув. К напору я была не готова, хотя догадывалась, что Мингю не из тех, кто будет тянуть резину. Резину! Почему я не взяла у Сынён презерватив? Есть ли они у Мингю? Я не думала, что решусь пойти до конца? Да я и до сих пор в это не верю, хотя, как кролик, идущий к удаву, захожу дальше и дальше. Взявшись за ручку ванной комнаты, я обернулась к молодому человеку, заметившему, что я не очень готова к резкому переходу к сексу, а потому притормозившему.
- Если... если я не решусь, ты же не обидишься?
- Обижусь? Нет, - Мингю улыбнулся, - но огорчусь, что ты меня не захотела.
- Да дело же не в этом... - Хотеть-то я его хотела. Ещё в Логе. Но не всё так просто. Избавиться от стеснительности – это не два раза плюнуть. Даже если уже был однажды секс, от этого никто не становится легкодоступной давалкой. Может, мужчинам это трудно понять, но так и есть. Нерешительность в интимной жизни – это тоже, наверное, природная женская черта? Ну вот, я начала верить в то, что есть мужское и женское? Нет-нет, нельзя этому поддаваться. Помнится, я вообще хотела стать опытной, и, когда шутила с зятем, обещала найти себе через несколько лет девственника и доминировать. Но для этого нужно с чего-то начинать. – Я... я оставлю дверь не закрытой. Можешь присоединиться через некоторое время, хорошо?
- Договорились, - галантно мотнул головой Мингю.
Я степенно вошла в ванную комнату, но когда скрылась с глаз золотого, придавила дверь спиной, тяжело задышав и приложив ладонь к груди. Боже, дальше-то что делать? С Чжунэ как-то проще получилось. Мы спорили, ругались, встречались, выясняли отношения, расстались, он простоял полночи под моими окнами, и когда я пустила его в квартиру, то и мыслей о сексе не было, а потом как-то само собой вышло. Вот уж правда, лучше заранее никогда не знать, что будет. Поняв, что стою и туплю, теряя время, я принялась спешно раздеваться, чтобы ополоснуться. Гостиничная ванная была чище, чем наша домашняя. Чэрён готовила, а Чеён регулярно прибиралась, но педантичности и скрупулёзности Чжихё ничего не заменит. При ней у нас всё сверкало и сияло, а теперь же на кранах известь и разводы, как и на плитке на стенах, на зеркале над раковиной потёки. Здесь этого нет, здесь убираются горничные. Или тоже золотые? Почему-то меня посмешила эта мысль.
Обнажённая, я забралась в ванную и включила воду. Может, набрать воды и взбить пену? Сяду туда, и когда Мингю войдёт, ничего не будет видно. Нет, я набирать эту ванную буду четверть часа, не меньше! Найдя гель для душа, я стала намыливаться, после чего истерично взялась за поиски бритвы. К счастью, она нашлась. Надо бы перенять привычку у Сынён и начинать делать эпиляцию. Но как-то до этого мне и в голову не приходило, что всегда нужно выходить из дома готовой к приключениям такого характера. Пока станок в моей руке скользил по мокрому телу, я подумала о словах Мингю, что если бы у меня первым был кто-то из золотых, то он бы не приставал. Минуточку, это что же, если я сейчас пересплю с ним, то Чонгук автоматически отсекается? Я как-то не сопоставила эти вещи, а ведь это истина, они товарищи тут все, можно сказать, братья, и спать с несколькими из них как-то нехорошо. Но местные куртизанки разве не обслуживают того и этого? Что же, разница лишь в том, объявлю я себя официально куртизанкой или нет? Неплохой бы вышел каминг-аут. Типа, они воины-монахи, а я буду воительница-проститутка? Два в одном. Ага. Вернее в одной. Два в одной?! О чём я думаю? И зачем нам встретился Чонгук? Чтобы я на нём опять зациклилась? Ну уж нет, Мингю меня сейчас интересовал куда сильнее.
Раздался стук с той стороны. Я мигом села, спрятавшись за бортик ванной. Успев привести себя в порядок, я не успела смириться с мыслью, что меня увидят голой, и что это к чему-то приведёт. Кусая нижнюю губу, я не решалась дать разрешение войти, но Мингю открыл дверь, не дождавшись его, и перешагнул порог. Выше пояса на нём уже ничего не было, ниже – кожаные штаны, ступни босые. Он посмотрел мне в лицо и, медленно ухмыльнувшись, вцепился глазами в глаза, опасно, с вызовом и неприкрытым желанием. Этот взгляд он стал сопровождать расстёгиванием ремня, резким, рывками. Я только сейчас обратила внимание на его бляху. На ней был астрономический знак планеты Марс – стрела, растущая из круга к потолку.
- Тебе лучше встать, - сказал Мингю.
- Почему? – держась, как щенок, за бортик ванной, севшим голосом спросила я.
- Ну... если я сейчас разденусь и подойду, твоё лицо будет не на уровне поцелуев. Я-то, конечно, не против...
- А ты не раздевайся, - остановила его я. Мингю не стал спорить, и подошёл ко мне в штанах с расстёгнутой ширинкой. Под ней виднелось черное нижнее бельё. Какой контраст с Чжунэ, точно специально. Тот любил всё белое, белоснежное, а внутри представлял собой темноту и пороки, грязь и гниль. Мингю, конечно, тоже святым не был, но чернота одежды скорее подчёркивала светлые помыслы. Сидя на корточках и бегая по его прессу и подкаченной груди восхищёнными и жаждущими очами, я, в общем-то, закрывала себе всё, что ему могло быть интересно. Он протянул мне руку вверх ладонью, предлагая подать свою.
- Не надо меня стесняться.
- Это легко сказать, - нервно хмыкнула я. Видя, что я не отвечаю на жест, он сел на корточки напротив. Наши лица почти поравнялись, благодаря своему росту он всё равно был выше.
- Свет я выключать не буду, в темноте мы тут поскользнёмся и ёбнемся.
Я засмеялась, потрогав горящие от смущения щёки. Мингю приблизился и, запустив пальцы в мои мокрые волосы, тронув чувствительный затылок и надавив легонько вперёд, поцеловал меня в губы. Закрыв веки, я окунулась в то же ощущение, что было с ним в Тигрином логе. Облегчение, радость, спокойствие, проникающая в душу раскованность. Мингю оказывал на меня какое-то волшебное воздействие, мне делалось хорошо и легко, будто никаких проблем не существовало. Но если на Каясан приходилось волноваться о приличиях, то о чём волноваться в клубе-борделе? Одновременно с поцелуем поднимая меня на ноги, Мингю заставил меня встать и, продолжая целоваться, стал снимать с себя штаны. Пряжка звякнула о пол. Я была благодарна, что он меня понял и выкрутился так, чтобы не разглядывать моё тело, которое я не привыкла демонстрировать. Хоть Чжунэ и Чимин хвалили мою фигуру, делая комплименты, и даже сёстры утверждали, что мне есть, что показывать, я не любила открытые наряды, что уж говорить о полном неглиже.
Мингю перешагнул через край ванны и встал рядом со мной такой же, как и я, в костюме первых людей, живших в раю. Вода лилась уже на нас обоих, но он по-прежнему не прекращал затянувшийся поцелуй. Может, это был ряд переходящих один в другой поцелуев, но мне казалось, что его губы ни на миг не покидают мои, а язык его без устали сопровождает эти ласки. Прижатая к прохладной и гладкой стенке, я почувствовала ладонь Мингю, пошедшую гулять вниз, по шее, через плечо, по боку, огладившую бедро и ухватившую ягодицу. Моя спина невольно выгнулась, и спереди я упёрлась в доказательство сильного желания парня. Он ещё сильнее вжал меня в стену, выпустив губы и переходя своими ниже. Проведя языком по моей шее, он опустился до груди и втянул в рот сосок. Я ахнула, чувствуя, как подгибаются колени. Теперь язык рисовал круги вокруг соска, чередуя это с едва заметным нажимом зубами. Одна рука так и оставалась на моём бедре, а вторая скользнула между моих ног. Я издала громкий стон снова, инстинктивно схватив Мингю за запястье. Убирать его руку у меня в намерениях не было, потому что я знала, что когда касаются там – это безумно приятно. Но я не знала, куда положить свои руки. Словно читая мои мысли, Мингю взял их и положил себе на плечи, после чего его пальцы зашевелились внизу плавно, нежно, скользяще. У меня перехватило дыхание. Хапнув ртом воздуха, я смотрела на него, следя за его действиями. Мингю опять поцеловал меня, горяча своим прижимающимся телом. Мне не хотелось, чтобы оно отстранялось и впускало между нами прохладу, мне хотелось тесно слиться с ним в объятиях, но от щекотливых подрагиваний его пальцев между моих ног, от этих движений, напоминающих игру на каягыме, у меня слабело тело, и я сама соскальзывала по стенке, так что Мингю приходилось придерживать меня, чтобы я не рухнула на дно ванны. Поняв, что меня охватило желание продолжать, и я уже не сопротивляюсь тому, что будет, парень выключил воду и, подхватив меня, мокрую и голую, на руки, вышагнул на мягкий коврик и понёс меня в спальню.
В ней были включены только настенные бра, создающие интимное освещение. Мингю положил меня на постель и забрался сверху, продолжая целовать. Я на минуту остановила его, набравшись храбрости и спросив:
- А презервативы у тебя есть?
- Конечно, не волнуйся, - успокоил меня он. Чтобы не быть голословным, он сразу дотянулся до прикроватной тумбочки, выдвинул ящик и достал оттуда квадрат фольги с контрацептивом. – От меня ещё никто не залетал, так что расслабься и получи удовольствие.
Я улыбнулась его фразе. В Логе говорили, что изучают даже тантрический секс, так что, видимо, золотые и в этом деле ребята не промах. Подчиняясь воле Мингю, я свободнее откинулась на кровати, принимая его ласки. Они возбуждали меня, каждое его касание. Он весь возбуждал меня, и я даже решилась и бросила взгляд ему на половой орган. Занимаясь любовью с Чжунэ, я до этого не дошла, точнее, что-то видела, но была в таких растрепанных чувствах, что ничего толком и не изучила, только то, что попало в поле зрения случайно. Я помню лишь, что мне было приятно, очень приятно, и хотелось ещё, продолжать, бесконечно продолжать, но этому нельзя было позволить случиться, и я оттолкнула его. Здесь же, сейчас, причин отталкивать Мингю нет. Он ничего мне не обещал, и я ему. Он хороший, честный, он мой боевой товарищ, и мы имеем право заниматься этим и наслаждаться. Я сама развела ноги в стороны, намекая, что готова продолжать. Мингю моментально заметил это и, достав презерватив из упаковки, немедленно натянул его. Я следила за уверенностью его рук, которые после подхватили меня под бёдра и помогли члену упереться, куда надо. Полностью сразу войти не получилось, я вскрикнула, когда Мингю оказал напор, поэтому он остановился.
- Больно?
- Немного. – Он медленнее и аккуратнее, мягко повторил поступательное движение, целуя мою грудь. Теперь я запустила пальцы в его влажные волосы, перебирая их. Ощущения были невероятные. Мне нравилось быть с ним, под ним. Мне нравилось, что он постепенно оказывается во мне, проникая миллиметр за миллиметром. Опершись на руки по сторонам от меня, Мингю, двигая бёдрами, посмотрел мне в лицо:
- Ты точно не девственница? Я вижу, что крови нет, но она и не у всех в первый раз бывает...
- Точно, у меня был секс, - гордо заявила я. Не думаю, что это прям уж то, чем стоит гордиться, но поскольку это в какой-то степени показатель зрелости и взрослости, то я не собиралась отказываться от подвигов.
- Тогда есть ещё два предположения, - ухмыльнулся Мингю, - либо у кого-то был маленький член, либо у тебя было очень мало секса, - он наклонился, чтобы доверительно зашептать мне в ухо: - Ты такая узкая... это безумно приятно...
- Нормальный у него был член! – почему-то оскорбилась я за Чжунэ. Он и в самом деле был нормальным! – Просто... просто это было... всего раз, - наконец, закончила я свою исповедь. Мингю даже приостановился. Погладив меня по волосам, намочившим подушку под головой, он вышел из меня и принялся входить заново, кропотливо и тягуче.
- Что ж, будем считать, что я у тебя первый. Один раз до меня и считать-то глупо.
Я засмеялась. Так странно, после того раза с Чжунэ, мне казалось, что постельные игрища – это очень трогательное, или драматичное, или немое и чувственное действо. Я и предположить не могла, что можно наслаждаться процессом, болтать и похихикивать.
- Тебе принципиально быть у меня первым? – спросила я.
- Нет, не принципиально. Я не коллекционирую сорванные цветы невинности. Но зачем тебе был нужен разовый мужик? Я, знаешь ли, никогда бы не остановился на одном разе, если мне дали добро, - блеснул он глазами и задвигался быстрее, опустив ладонь по моему телу вниз. Его большой палец оказался между нами и между моих ног. Когда он заработал им в одном темпе со своими бёдрами, я, в принципе, была уже согласна на всё, и чтобы он у меня был первым, и вторым, и третьим, и в ближайшей сотне занял все места тоже. Чувство ритма у него действительно было отличное. Обняв его спину, я ощутила, как он вошёл до упора, до конца.
- Я хочу тебя, - тихо шепнула я. За признание я получила поцелуй и ответ:
- Надеюсь, твоё желание не исчерпается слишком рано.
- А если я попрошу «хватит»?
- А для таких просьб слишком поздно, - с шутливой угрозой сказал Мингю и, схватив меня за бёдра, взялся реализовывать свои коварные планы.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
АБВ2. Жизни сестёр
FanficЧонён ждёт последнее учебное полугодие, за которое нужно окончательно определиться, встать на выбранный путь или бросить собственные интересы ради неверного возлюбленного. Продолжение произведения "Амазонка бросает вызов"