По Следу

Глава 4. Холодная оторопь или лом воли.

    Холодно. Как же дьявольски холодно!
    Вэй У Сянь поёжился на стуле, насколько это ему позволяла верёвка, сжимавшая его везде, где только можно и нельзя, и намертво прижимавшая его к успевшему насточертеть стулу. Уже долгое время никто не шевелился где-то там в глубине тëмной комнаты, и чьего-то присутствия тоже не ощущалось, так что, можно было сделать вывод, что здесь он был совсем один.
    "Почему с ним ничего не делают? Похититель чего-то ждёт? Кого-то? Почему же хотя бы не заговорит с ним? Почему держит в такой темноте, где даже чëрт ногу сломит? Что за странную игру ведëт этот человек? Всë это часть какого-то плана?"
    Голод, кажется, подутих, но это не внушало ровным счëтом ничего хорошего. Хотя всë, о чëм сейчас мог думать Вэй У Сянь, было то, как он принимает горячую ванну в объятиях Лань Чжаня. Поход в баню с Цзян Ченом в прошлом месяце, и А-Лин, яростно верещавший о своëм негодовании по поводу отказа брать его с собой. Не Хуай Сан, приглашавший сходить всем вместе на их семейный источник. Тëплое одеяло у него на кровати. Кровать. Он всë бы отдал, чтобы лечь сейчас на свою родную любимую кроватку и, сжавшись комочком, уплыть в далёкий тихий сон.
    Позорно было признавать такую вещь, как опытному полицейскому, защитнику народа, тому, на кого полагаются беззащитные, что он вот так по-детски хотел домой. Словно бы гордый волк поджал хвост, заслышав гром над головой. Вот он и сдулся, стоило ему встать на уровень обычного человека, не имевшего при себе полицейского жетона и пушки. Как же глупо. Его не найдут. Они не вспомнят такой ерунды, ведь он несёт подобный бред каждый день.
    "Что ты несёшь?" - осудил сам себя Вэй У Сянь. - "Ты болен, голоден и напуган. Цзян Чен спуску никому не даст. Всë будет хорошо." - так думал Вэй У Сянь до тех пор, пока где-то вдалеке он не заслышал лая какой-то явно очень большой собаки.
    "... Что? Что?!"
    Этот прикованный к стулу полицейский, чьë тело, казалось, скоро откажет, до смерти боялся только одного: собак.
    Его родители умерли, когда малышу Вэй У Сяню еле-еле переползло за пять, и тот остался один на улице. Прежде чем дядя Цзян примчался за ним, узнав о внезапной гибели своих старых друзей, маленький чумазый ребёнок провëл на улице около двух месяцев. Благо, на его пути встретились не один бездомный, укрывая сироту своими собственными старыми тряпками и кормя, чем найдут. Большую часть времени все эти люди проводили на свалках или рылись в мусорках, и Вэй У Сяню целыми днями приходилось шляться по району в одиночку. Шляться по району в одиночку и встречать таких же, как и он сам, голодных собак. Любой, понимающий в этом деле, с уверенностью вам заявит, что голодных собак смело можно приравнять к одним из самых злых. Они преследуют тебя и лают. Маленький ребёнок в изодранной одежде хорошо это запомнил. Почти каждый день эти твари лезли к нему, тыкаясь в ноги и руки своими холодными носами, слюнявили его вонючими языками, царапали и что, пожалуй, было самым страшным - лаяли на него так громко, что закладывало уши. Вэй У Сянь был тогда так напуган, что любой психиатр возьмётся за сердце при виде такой картины. Именно с этих самых пор этот самый человек на дух не переносит этих самых животных.
    Цоканье когтей по полу набирало скорость с каждой секундой, и вот, уже без каких-либо сомнений можно было утверждать, что животное сорвалось на бег. Вэй У Сянь судорожно сглотнул. Вот она, самая ужасная смерть за всю историю человечества.
    Послышался резкий скрип несмазанных петель, неторопливые шаги вошедшего, громкое дыхание пса. Нанеся неожиданный удар глазам пленного, человек во всем чëрном включил слабенький свет над головой Вэй У Сяня, заставив того резко зажмуриться.
- Я знаю о тебе всë... - послышалось где-то совсем недалеко.
    И тут комнату оглушил пронзительный лай, сравнимый только, пожалуй, с громом посреди ясного неба, настолько громким он был. Вэй У Сянь отчаянно не хотел открывать глаза, но последний, донёсшийся чересчур уж близко к нему рык заставил беднягу раскрыть глаза с молниеносной скоростью. В следующую же секунду на панически боящегося даже самых мелких шавок человека обрушился, вероятно, самый громкий за всю историю человечества гвалт лая, перешедшего на дикое, неразборчивое орание просто несусветно огромной чëрной твари, чья морда оказалась буквально в сантиметре от лица пленного.
    Вэй У Сянь дико таращился на животное, находящееся настолько близко к нему, насколько это вообще было возможно. Огромные белки глаз Вэя близились к тому, чтобы треснуть под напором красных жилок. Чëрные бусинки зрачков сжались до предельных минимумов человеческих точек. Внутри всë замерло и не отмирало. Уродливая, огроменная, просто до боли в сердце страшная морда пыхтела на него горячим воздухом. С торчащих из пасти жёлтых клыков свисали тянущиеся струйки слюны. В глазах не было ничего, кроме жажды убийства, как будто от этого зависела его жизнь. Сердце Вэй У Сяня пропустило удар. И ещë один. И ещë. Ещë. Перед глазами всë поплыло, но образ псины колом стоял перед его взором.
    Хозяин сего животного подошёл, спокойно взял его за шиворот ошейника, оттащил на пару метров и, довольно улыбаясь, удобно уселся на стуле, непонятно откуда там взявшемся, закидывая одну ногу на другую. Вэй У Сянь больше не мог отвести глаз, как бы этого не хотел, и пялился на животное, несомненно, занимавшее первое место в списке того, что он лучше умрёт, чем сделает, а именно, ещë раз посмотрит в глаза этой псине, но он и так непрестанно продолжал это делать. Лишь краем глаза, заметив, как человек в чëрном прикусывает от удовольствия губу, ошарашенно перевëл на него дикий взгляд.
- Я знаю о тебе всë! - с нескрываемым восторгом одними губами произнëс этот человек, после чего послышалось пронзительное, отлетевшее от всех стен эхом одно-единственное слово: - Фас!
    Вэй У Сянь, не успевший ещë повернуть головы, метнулся одним только взглядом в сторону машины для убийств и успел заметить, как огромное чëрное нечто несётся на него с остекленевшими глазами. Это чудовище воплоти вновь не смогло достать привязанного к стулу человека, но даже и не думало прекращать свои попытки. Оно вновь и вновь рвалось вперёд, прыгая и царапая пыльный пол. Лаяло так, что чуть не разрывались перепонки. Не переставая, маячило в чëртовом сантиметре от его лица, забрызгивая вязкой слюной. Сводило человека перед ним с ума.
    "Л-Л-Лань Чж-жань", - наконец появилось в его голове хоть что-то, отличное от первобытного страха. - "Л-Лань Чжань, Л-Лань Чж-жань..." - всë крутилось в его голове, но всë никак не срывалось с языка. И вовсе это было не потому что он не в силах был пошевелить языком, а потому что не хотел звать его по-настоящему. Ведь тогда он мог прийти. Прийти сюда. Ну, уж нет! Нет! Он не должен был приходить в это ужасное место!
    Вэй У Сянь боялся за свою жизнь, но за жизнь Лань Ванцзи он боялся вдвое больше! Он не мог допустить его прихода. И всë, что ему оставалось это тихонько скулить. Всë его лицо было полностью мокрым, и нельзя уже на нëм было разобрать, что было горькими слезами, а что слюнями твари, уже даже не похожей на собаку, снующей у него перед лицом всего в миге от того, чтобы выгрызть половину его черепушки.
    Вот так, облëванный огромным бойцовским животным, прикованный к стулу уже, на самом деле, многие дни, с психом в одной комнате, не чувствующий ни единой конечности, голодный, испуганный, скулящий и заплаканный Вэй У Сянь, чьë местоположение всë ещё оставалось загадкой для людей, которые отчаянно его искали и которых он любил больше всего на свете, просто существовал в пространстве, не чувствуя больше, кажется, вообще ничего.

Рекомендуемые к прослушиванию треки:
Apparat - «You Don't Know Me»
lezhin - «killing me hardly»
METAHESH - «Mania Fin2»
Solstafir - «Ótta»
SYML - «Mr. Sandman»