Проснулся я достаточно поздно, но чувствовал себя великолепно. Неспешно одевшись, я отправился в бар, чтобы совершить привычный утренний ритуал, а именно — дополнительно взбодрить себя чашечкой кофе, и встретил по дороге Сергея Симиренко — ещё одного советского шахматиста и одновременно моего давнего приятеля.
— О, привет, Дима, — радостно поздоровался Сергей. — А я как раз тебя искал. Предупредить хочу, — тут его голос сделался тихим и очень серьёзным, — поменьше бегай по бабам, потому что всевидящее око не дремлет: вчера наш наблюдатель, — а именно так мы за глаза называли приставленного к советским гроссмейстерам агента КГБ, — провёл разъяснительную беседу с Мишей Литвиновым, мол, как это так — его видели в казино. Боюсь, что по возвращению домой у Миши могут быть проблемы. А ведь он всего лишь один раз любопытства ради решил сыграть с одноруким бандитом, а ты у нас завсегдатай квартала красных фонарей, — что правда, то правда, водился за мной такой грешок, впрочем, тогда я не видел в этом ничего постыдного, невзирая на то, что моё пристрастие к дамам лёгкого поведения стала причиной развода с первой женой: наш брак продлился чуть больше года, после чего супруга забрала дочь и ушла, но я не особо расстроился и через пару месяцев начал встречаться с Ниной — молодой красивой актрисой с грузинскими корнями, и вскоре мы сыграли свадьбу, которая, впрочем, ничуть не изменила моей натуры: я по прежнему не пропускал ни одной красивой женщины, несмотря на то, что вполне искренне любил Нину.
— Ну если товарищ наблюдатель так ревностно сторожит моральный облик граждан страны советов, то пусть будет спокоен: эту ночь я провёл у себя в номере в полнейшем одиночестве, — усмехнулся я: всё-таки иметь проблемы из-за своего увлечения мне совершенно не хотелось.
— В самом деле? — удивлённо вскинул бровь Симиренко. — И как спалось?
— Отлично. Спал как убитый.
— Завидую: меня в шесть утра разбудил Флетчер, будь он неладен. Спрашивается, какой чёрт его дёрнул скандалить в такую рань? — Сергей с трудом подавил зевок — я только сейчас заметил насколько разбитым выглядит мой друг.
— А что произошло? — поинтересовался я.
— Насколько я понял, Флетчер требовал убрать из его комнаты телевизор, радиоприёмник и телефон — дескать, они деструктивно влияют на его мыслительные процессы и это плохо сказывается на игре, но почему это надо было делать именно в шесть утра — ума не приложу. — Похоже, что вчерашнее поражение произвело на него неизгладимое впечатление, — ухмыльнулся я.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Эндшпиль за чёрных
General FictionЯ никогда не любил каяться, хотя за свою жизнь совершил немало нехороших вещей. Однако сейчас, созерцая белизну больничных потолков, я думаю о том, что когда-то давно стал причиной гибели восходящей звезды шахмат, и чувство вины снова сдавливает мне...