𝒃𝒓𝒆𝒂𝒕𝒉𝒊𝒏𝒈

2. Глава вторая, в которой он не слишком аккуратен

Клубы. Как же он любил царящую в них атмосферу. Любил, когда музыка бьет по ушам, разрешая тебе забыть все проблемы. Любил, как алкоголь проникла в его тело. Это всегда происходило так вязко и горячо.

И он, как маленький подросток, которому всю жизнь все запрещали, довольствовался этой свободой, как Петруша Гринев.

И если в детстве, когда был совсем ребёнком, мечтал, что когда вырастет, то станет врачом, который будет помогать людям, то сейчас он больше ничего не хочет.

С самого младенчества он должен был быть взрослым и серьёзным. А когда ему наслаждаться возрастом глупости? Возрастом безответственности? У него действительно не было детства. Конечно, он гулял с друзьями и ходил в школу, однако детство - это такое ощущение чужой защищённости, ощущение нового, открывшегося для тебя мира, ощущение воздушности и лёгкости мыслей.

А у Коли этого не было. Он должен был держать лицо. Должен был не позорить отца. Много чего входило в его обязанности.

Он слишком рано всё-таки повзрослел. Он даже этого не понял, наверно. Он отличался от сверстников и как бы не доказывал другим и себе, что парень не особенный, Коля таковым был. От этого ему никак не скрыться.

Николай достаточно долго верил в лапшу на его ушах типо "я обычный мальчик!", пока до него не дошло "Я другой. Я не из этого общества". А он действительно таковым был. Он элементарно не мог поговорить с кем-то.

Второе, что отрезвило его - это то, что люди им пользовались. Элементарно начиная с друзей заканчивая псевдо любовью. И он, созерцая то, как жизнь его летит к чертям, а люди не радуют и не кажутся такими милыми, начал пользоваться всеми. Как говорится, отплатил той же монетой.

А затем посыпались вопросы: "Что с тобой стало", а он и ответить на них не мог. Просто что-то переклинило внутри и все. Больше нет того Коли, как считал сам парень.

Однако маленький и добрый Николяша сидел глубоко внутри, прижатый проблемами. И этот маленький внутренний человечек, человечек, которого парень упрямо не хотел видеть, просто хотел любить и быть любимым.

Он, возможно, хотел, что бы в доме его, большом пустом доме, появилась хозяйка, а вместе с ней несколько маленьких ребятишек и, наверно, большая мягкая собака, которая была бы главным любимцем в семье.