Исландские саги. Исландский эпос. №1

XLII

Сигмунд с его товарищем вернулись с востока. Халльгерд сказала им, что Торд еще дома, но должен уехать на тинг в скором времени.

— Вот вам случай, — продолжала она, — но если вы не сумеете им воспользоваться, то другого такого вам никогда не представится.

В Конец Склона пришли люди с Торольвовой Горы и сказали Халльгерд, что Торд там. Халльгерд пошла к сыновьям СигФуса и сказала:

— Сейчас Торд на Торольвовой Горе. Вот вам случай убить его, когда он поедет домой.

— Мы так и сделаем, — сказал Сигмунд.

Они вышли из дому, взяли оружие и лошадей и поехали по дороге, по которой должен был ехать Торд. Сигмунд сказал Траину:

— Тебе не стоит ввязываться в это дело, ведь мы и без тебя справимся.

— Ладно, — сказал он.

Вскоре к ним подъехал Торд. Сигмунд сказал ему:

— Сдавайся, ведь сейчас ты умрешь.

— Не сдамся, — сказал Торд, — бейся со мной!

— Не буду, — сказал Сигмунд, — мы воспользуемся тем, что нас больше. Нечего удивляться, что Скарпхедин, твой воспитанник, храбр, потому что, как говорят, яблоко от яблони недалеко падает.

— Это ты изведаешь, — сказал Торд, — потому что Скарпхедин отомстит за меня.

Затем они бросились на него, и он сломал им обоим древки копий — так храбро он защищался. Скьёльд отрубил ему руку, и некоторое время он защищался другой рукой, пока Сигмунд не пронзил его копьем. Тут он свалился замертво. Они закрыли его землей и камнями. Траин сказал:

— Плохое мы сделали дело, и сыновья Ньяля не будут довольны, когда узнают об этом убийстве.

Они поехали домой и сказали о случившемся Халльгерд. Она очень обрадовалась. Раннвейг, мать Гуннара, сказала:

— Люди говорят, что недолго радуется рука удару. Так будет и тут. Однако Гуннар на этот раз вызволит тебя. Но если Халльгерд удастся еще раз подбить тебя на такое дело, то тебе не уйти живым.

Халльгерд послала человека на Бергторов Пригорок рассказать об убийстве, а другого она послала на тинг рассказать об убийстве Гуннару. Бергтора сказала, что не будет тратить бранных слов на Халльгерд, потому что за такие дела мстят иначе.