Босые ступни древесной нимфы скользили, спотыкаясь о бобровые спины речных валунов. Их холеный малахитовый мех марал кровавой рыжиной закат. Линтекке ухватилась за исполинские пальцы темноликой ели, согнувшейся над бродом, как угрюмая прачка над багровой рубахой мертвеца. В горле мшаной девы застрял колючий ёж страха. Нет, не так: взъерошенный дикобраз слепого ужаса.
Она бежала с самого полудня, бежала, влекомая паническим страхом, как сорванный лист на ветру, как тень от солнца, как прошлое от настоящего. У нее давно уже не было сил бежать дальше, но она не смела остановиться.
Ветви-пальцы предательски хрустнули, и Линтекке кубарем полетела в поток. Справа, из серых призрачных сумерек, оскаленных, ощетинившихся, озлобленных, вновь послышался вой. Пронизывающий, дробящийся, трубный. Смерть вопила и причитала, гоготала и нашептывала. Она шла по пятам мшаной девы с полудня, она била в большой костяной бубен и свистела бесконечно летящей вдогонку стрелой. Линтекке бежала, и ее ослепший рассудок лгал ей, что в бегстве спасение.
Захлебываясь и барахтаясь, как тонущая в луже оса, беглянка пугливо оглянулась назад. Она знала, чем грозит ей то, что следует за ней сквозь чащу. Знала, чего оно хочет. Но ее мысли бежали еще отчаянней, чем она сама. Нет, не бежали — беспомощно метались в узком овраге ужаса, загнанные, взмыленные, израненные.
Ноги провалились в вязкий ил. Линтекке, хромая и хрипло дыша, снова торопливо заковыляла прочь, прочь от шепчущей, воющей, причитающей Смерти...
Они настигли ее на другом берегу. Их было не меньше двенадцати: свора гогочущих, измазанных черной глиной боггартов, светловолосый король на длинноногом гнедом жеребце и гранатово-рыжая девочка с мраморной кожей и ледяным взглядом.
Она ошиблась. Но это, в любом случае, уже не имело значения. Они также были Смертью. Только другой.
Девочка капризно потянула поводья своего серебристо-серого скакуна:
— Слишком быстро! Пусть бежит снова!
В руке короля стремительно промелькнул длинный охотничий хлыст. Спину Линтекке обожгло режущей болью.
— Вставай, подстилка зеленошкурая! Ноги еще успеешь раздвинуть.
Мшаная дева молча уткнулась лицом в мокрый прибрежный песок. Она бежала с полудня. Она разбила ноги в кровь, сорвала кожу до костей. Им на потеху. Довольно с нее. Пусть делают, что хотят.
— Вставай, я сказал!
Боггарты вновь взвыли, истошно и гнетуще. Королевские гончие. Гончие смерти. Линтекке отчаянно стиснула зубы, чтобы подавить бессознательный страх, ворвавшийся в загнанное, колотящееся сердце вместе с их воем. Она не побежит. Они — фальшивки. Грязные, подлые пересмешники, трусливые псы короля. Хлыст свистел в унисон тошнотворному воплю своры, еще и еще...
Линтекке встала. Сама не зная как, она бежала через тонущий в кровавом закате лес, цепляясь за шершавые стволы вязов и клейкие бока сосен, точно ища у них защиты. Но они не могли защитить. Даже если бы захотели. И, кажется, молила о пощаде. Тех двоих. Вот только пощады они не знают.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Песнь Серебряной Плети
FantasyНизложенный король фейри Киэнн Дэ Данаан скрывается от правосудия волшебного народа в мире людей, но при этом страстно желает вернуться и, быть может, все-таки исправить содеянное. Вот только вернуться для него почти наверняка означает «умереть».
