Волк

Отель

– Вещи загружены, осталось загрузить детей, – Лайф облегчённо вздыхает, протирая рукой лицо, покрывшееся испариной. Солнце сегодня светит особенно ярко, не жалея людей, которым приходится провести ещё один день в ужасных муках. Мысли о четырехчасовой дороге до города с периодическими остановками не делают этот день лучше, а представления о самой поездке заставляют съёжиться.
– Если под понятием "дети" ты имел ввиду нас, то ты в порядке вообще, нет? – Эния улыбается, в очередной раз откусывая край от ванильного мороженого.

– Не понял, – парень резко оборачивается, серьёзно поглядывая на сестру. Блондинка начинает смеяться, однако Лайф остаётся неизменным в своём лице. Аделаида, подошедшая к машине, возвращает его из транса, она указывает на крыльцо, на котором ранее Гарри помог разместить несколько связок различных трав, чаи в чистом виде и уже заготовленные.
– Бабушка, ты не думаешь, что под такой жарой всё это испортится или сгорит?..
– Не глупи, ничего у тебя не сгорит, если ты сам не подожжёшь, – женщина усмехается, протягивая руку с зажатым в ней подарком. Лайф неуверенно принимает его, раскрывая свою ладонь и рассматривая новоиспечённый оберег.
– Будьте аккуратны в дороге, внимательны, – парень послушно кивает, попутно укладывая цепочку в задний карман джинсовых шорт.
– Марлин, – девушка оборачивается, отзываясь на своё имя,
– у меня для тебя тоже кое-что есть, – Аделаида достаёт из сумочки, в которой обычно хранит маленькие флаконы с различными приготовлениями, нити и что-то, что похоже на её подарок для Лайфа. Она неспешно завязывает красные нити на тонком запястье, затем с такой же трепетностью надевает на шею девушки цепочку с небольшим камнем.
– Это защитит тебя от сглаза, а камень сохранит здоровье. Я также передала тебе некоторые настойки, указания по которым тебе даст Эния, а ты обязательно прислушайся и сделай всё так, как скажет она, чтобы обезопасить себя.
– Хорошо, – Марлин послушно кивает,
– вы не поедите с нами?..
– Нет, что ты, мой дом здесь, – Миссис Лунбург улыбается, притягивая к себе внука и крепко обнимая его. Она шепчет ему что-то, что остаётся неуслышанным для окружающих и вскоре заставляет Лайфа стать более серьёзным и немного грустным.
– Как же я буду скучать по вам, – Аделаида начинает поочередно обнимать ребят, целуя каждого из них в щёку. Распрощавшись, все уселись по местам, сразу же окунаясь в свои дела. Лайф безотрывно наблюдал за дорогой, изредка поворачиваясь и наблюдая за тем, что делает Марлин. Её занятия никогда особо не отличались друг от друга в отличие от парочки, что сидела на заднем сидении. Они разговаривали, смеялись, перебивая музыку, игравшую в салоне автомобиля. И их вполне можно было понять, ведь им есть о чём разговаривать, над чем смеяться. На втором часу молчаливой дороги температура за пределами автомобиля поднялась на столько, что никто из ехавших не мог найти себе спасения. Эния пыталась уснуть, уложив свою голову на груди Гарри, который из-за жары вокруг казался ещё горячее, что заставляло ворчать их обоих. Марлин молчала, она не возражала влажной ладони, удобно устроившейся на её бедре, лишь положила свою поверх, медленно поглаживая.
– Вы можете расслабиться, потому что мы подъезжаем к отелю, там можно будет купить воды или мороженого. Кто-нибудь проголодался? – двугласное «нет» звоном отдалось в ушах,
– А ты, Марлин? Не хочешь чего-нибудь? Девушка отрывает взгляд от дороги, поворачивая голову в сторону Лайфа. Она слабо улыбается, отрицательно мотая головой.
– О чём ты думаешь? Я не могу понять этого, и это злит меня, потому что я могу слышать только свою стаю. Тебя я слышу редко, когда ты волнуешься или переживаешь, но это даже не мысли, просто твои чувства, которые испытываю и я.
– О вчерашнем разговоре, – девушка отвечает тихо, словно опасаясь своих же мыслей.
– Как твоя мама родила тебя? А как твоя бабушка родила твоего отца? Ведь здесь нет никакого летального исхода…
– Я отличаюсь от них, помнишь? А отличаюсь я тем, что во мне другая кровь, не такая, как у этих волков. Моя кровь опасна, она несёт в себе смерть, – Лайф откашливается, резко заворачивая к обочине. Все глаза устремляются на большой мотель, у дверей которого стоит несколько легковых и грузовых машин.
– Так кто из вас хочет освежиться и размять свои ноги? Задние двери мгновенно открываются, и нетерпеливые подростки наперегонки направляются к входу, не дожидаясь старших. Марлин лишь усмехается, но её лицо тут же меняет своё выражение, когда глаза встречаются с такими же карими. Девушка припадает к груди Лайфа, крепко обнимая его.
– Что думаешь насчёт того, чтобы остановиться в этом отеле на пару часиков? Мы могли бы снять номер, принять душ и отсидеться там, пока солнце не начнёт садиться? Если мы продолжим путь по такой жаре, то доберемся не раньше трёх часов, если не четырех.
– Решай сам, – Марлин улыбается, оставляя влажный поцелуй на горячей шее.

***

– Вы куда собрались?! – Лайф чуть приподнимется, озаряя Энию строжайшим взглядом,
– Вдвоём в душ нельзя!
– Уже не маленькие, – девушка останавливается, оборачиваясь, её руки находятся на талии, а сама она готова порвать брата на кусочки.
– Хватит считать меня маленькой! Обернись, я могу управлять чёртовой природой, когда злюсь, я могу ломать деревья взглядом, я могу готовить зелья и растворы, которые убьют того, кого я захочу, – я могу всё. Почему ты до сих пор видишь во мне маленькую девочку? Я, чёрт тебя подери, не один раз спасала твою стаю – стаю волков, если ты подзабыл. Я выросла, прекрати считать меня маленькой, – Эния разворачиваясь и быстро скрывается в дверях, а обеспокоенный Гарри бежит за ней.
– Почему она такая сложная? – парень сжимает свои кулаки, но Марлин тут же раскрывает его ладонь, скрепляя руки между собой. Она лежит на его груди, и это наводит на неё спокойствие и умиротворение.
– Потому что она девушка, которая уже повзрослела, Лайф. Она может принимать решения, может гулять с мальчиками и приходит позднее обычного, ведь ей уже шестнадцать. Просто тебе стоит смириться с тем, что Эния уже не совсем та маленькая девочка, которая пряталась за твоей спиной, когда видела за дверью очередную тень, – парень молчит некоторое время, осмысливая всё то, что только что выдала девушка. – Ты был бы строгим отцом.
– Марли, – в голосе Лайфа слышатся нотки раздражённости и злости, но он пытается сдержать себя,
– давай больше никогда не будет поднимать тему об отцах и детях, хорошо? Я чувствую себя ужасно, потому что я ходячая смерть, которая может забрать тебя навсегда. Я не хочу больше никогда слышать об этом, – парень резко встаёт с постели, скидывая с себя Марлин, и уходит, захлопнув за собой дверь. Корден переворачивается на другой бок, прижимая к своему животу подушку. За окном начинается дождь, капли которого громко стучат по стеклу.