Волк

Подозрения

Дорога казалась долгой, потому что не была наполнена разговорами и смехом. Как и планировалось, машина выехала, как только солнце стало опускаться. Никто не проронил ни слова, не издал ни звука. Марлин чувствует себя разбитой, словно брошенной куклой, которой теперь уже никто никогда не будет играть. Её сердце разорвано, но все эти кусочки соединяет слабая нить, готовая вот-вот порваться. Лайф чувствует то же самое, что и девушка, лишь с дополнением вины. Пейзаж за окном сменяется так быстро, что Марлин не успевает запоминать его. Размытые картинки тут же вылетают из её головы, намереваясь никогда не вернуться. Девушка громко сглатывает, скрепляя руки в замок. Её кожа кажется бледной, отчего зеленоватые вены видны ещё отчётливее.

Лунбург озаряет её мимолётным взглядом, успевая запомнить положение, задумчивый взгляд, растерянность и желание быть в крепких руках. Он безотрывно смотрит на дорогу, изредка наблюдая за всеми, кто находится в этом автомобиле. Парень резко заворачивает к обочине, останавливаясь там, он разворачивается и, отстегнув ремень безопасности, притягивает к себе рядом сидящую Марлин. Лайф зарывается руками в её волосы, прижимая к своей груди так сильно, насколько это вообще возможно, не оставляя между ними ни капли расстояния. Тихий всхлип, который девушка пыталась скрыть, всё же вырывается. И теперь, когда Марлин нечего терять, она отдаётся своим чувствам, впиваясь ногтями в крепкую спину. Это то, в чём они нуждались. Гарри не говорит ничего, молча поглаживая спину спящей Энии.
– Папа! – вскрикивает Марлин, кидаясь вперёд и заключая в объятия отца. Она понимает, что скучала по нему всё это время, скучала по Малии и до сих пор скучает по Виктории.
– Я так соскучилась!
– Я тоже скучал по вам, – мужчина обнимает девушку в ответ, оставляя невесомый поцелуй на её лбу. – А кое-кто скучал по вам ещё больше… Питер не успевает договорить, как в проходе появляется Малия, держащая на руках двух младенцев. Глаза Марлин увеличиваются, а Гарри тут же кидается к женщине, рассматривая голубоглазых парнишек, едва отошедших от сна. – Это… Почему вы раньше не сказали нам? Как давно малыши появились на свет? – девушка широко улыбается, подходя к мачехе, которая совсем не сопротивляется появлению взрослых детей.
– Вы можете подержать, если хотите, – Малия озаряет присутствующих доброжелательной улыбкой,
– к тому же, удерживать на руках двух крепышей не так и легко. Джеймс – синенькое одеяльце, Теодор – зелёное. Марлин несколько раз кивает, протягивая свои руки, позволяя женщине аккуратно передать одного из её малышей. Девушка рассматривает его лицо, примечая губы, доставшиеся мальчику от отца. Она чувствует, как тепло становится ей при одной лишь мысли о том, что когда-то на её руках будет собственный сын или дочь. Это не имеет значения для неё, ей просто хочется однажды стать мамой, заботливой и понимающей, чтобы всегда быть рядом со своими детьми. Марлин хочет быть похожей на свою мать. Лайф всё это время наблюдает за тем, как девушка медленно покачивает маленькое, хрупкое тело младенца, с трепетом поправляет зелёное одеяльце и ласковым голосом шепчет ему что-то. Внутри его груди разрастается приятное чувство, а улыбка сама наползает на лицо при виде такой картины.
– Тео, малыш Тео, я твоя старшая сестричка, меня зовут Марлин, и с этого дня я буду опекать тебя и давать тебе советы, хорошо? – девушка передаёт ребёнка его матери, подмигнув ему напоследок.
– У нас будет ещё много времени, чтобы пообщаться, верно? Марлин возвращается к Лайфу, укладывая свою голову на его груди.
– Не хотите ничего нам рассказать? – Питер скрещивает руки на своей груди, озаряя парочку проницательным взглядом со вскинутой бровью.
– Мы вместе, – не дожидаясь ответа Марлин, говорит Лайф. Он приподнимает голову, смотря на мужчину сверху, но тут же возвращается в прежнее положение, вспоминая, что Питер всего-навсегда отец его девушки, и показывать свою роль в стае перед ним не нужно. Марлин одобрительно кивает, подтверждая. Чуть позже, когда Лайф помог Марлин разгрузить её новоприобретённые вещи, переданные от Аделаиды, и множество баночек с травами, а Гарри успел показать заинтересованной Энии часть своей коллекции пластинок, девушка провожает Лунбургов за ворота. Она целует Лайфа, говоря, что этой ночью не сможет уснуть без лежащего рядом горячего тела, затем провожает машину до поворота и возвращается в дом. Девушка проходит в столовую, желая выпить чашечку травяного чая, к которому привыкла за время пребывания в доме Миссис Лунбург. За столом, на своём обычном месте, Питер без особого интереса перелистывает страницы газеты, а рядом с ним лежит ещё целая стопка, накопившаяся за дни отсутствия.
– Ты хочешь поговорить, да? – тихо спрашивает Марлин, устало вздыхая. Она присаживается рядом со своим отцом, ожидая момента, когда он соберётся с мыслями и начнёт разговор.
– По поводу меня и Лайфа, да?
– Как тебе это удаётся? Ты просто читаешь меня, как открытую книгу, так мог делать только один человек, – Питер сглатывает,
– человек, от которого ты унаследовала эту способность… И так, начнём, пожалуй, – Корден откладывает газету в сторону, сгладывая руки перед собой.
– На этот раз у вас с Лайфом всё действительно серьёзно? – девушка неуверенно кивает, – Вижу по твоим глазам и действиям – ты боишься, что ошибаешься. – Мы с Лайфом уже на новой ступени, на ступени взрослых людей, если ты понимаешь, о чём я, – Марлин отводит взгляд, прочищая горло, Питер начинает кашлять из-за неожиданной новости.
– Можешь не волноваться, мы делаем всё по правилам.
– Хотя бы это меня радует. Ты уже думала, что будешь делать, как только вернёшься в другой город, чтобы продолжить учёбу?
– Пап, я принимаю твою заботу и то, что ты беспокоишься о моём будущем, но, пожалуйста, давай поговорим на эту тему в другой раз, хорошо? Я устала, сегодня был тяжёлый день, у меня совершенно нет настроения, чтобы думать об этом. Мне нужно отдохнуть… Не дожидаясь ответа от отца, Марлин встаёт с места и быстрыми шагами направляется вверх по лестнице, стараясь делать это как можно тише, чтобы не разбудить малышей. Она проходит в их с Гарри комнату, замечая на одной из кроватей тело, окутанное в одеяло. Девушка не особо зацикливается на нём, войдя в ванную комнату, она закрывает за собой дверь. Горячая вода не помогает снять стресс и напряжение, лишь тушь, беспорядочно стекающую по бледным щекам. Марлин и сама не понимает, как слеза катится по её щеке, а за ней вторая и третья. Больше всего сейчас она хочет оказаться рядом с Лайфом, чтобы тот прижал её к себе, прошептал слова, которые смогли бы успокоить девушку, поцеловав, пожелал сладких снов и приказал уснуть. Но она осознает, что чем больше времени она проводит с Лайфом, тем сильнее привязывается к нему, и осознание этого заставляет Марлин разрыдаться ещё больше. Она медленно опускается на бортик ванны, зарываясь пальцами в распущенных волосах. Она обязательно что-нибудь придумает, они обязательно что-нибудь придумают.